Антонина Дельвиг - Колдовской сапфир

– Стой! Вернись сейчас же! – закричал Филипп ей вдогонку. – Ну подожди меня, по крайней мере!

С трудом они пробирались по кучам влажной земли и камням, обвалившимся после удара молнии. Отчаянное ржание неслось им навстречу. Сеня, спотыкаясь, побежала.

С разбегу обхватила она руками белую шею, гладила, успокаивала… Подоспевший Филипп обнаружил, что Белоснежка поводом умудрилась зацепиться за подпору и, не понимая, что ее держит, рвалась в ужасе вперед. Почувствовав хозяйку, лошадь немного успокоилась, и принц смог выпутать повод. Он недоуменно произнес;

– Как она могла здесь очутиться?

– Это из-за меня… – виновато пробормотала Сеня. – Я, наверное, плохо ее привязала. Она отвязалась, соскучилась и пошла за нами. Да, Белоснежка?

Лошадь, словно отвечая на вопрос, мотнула головой, а из темноты донесся обиженный голос принцессы:

– Меня-то подождали бы! Бросили одну, у меня свеча погасла – вон как с потолка льет!

Филипп примирительно пожал лапку сестры и зажег потухшую свечку. Ход оказался для лошади узковат. С трудом друзья развернули Белоснежку головой к выходу. Лошадь упрямилась и, упираясь, отказывалась идти обратно. Наконец, общими усилиями ее все же удалось стронуть с места, но очень скоро, увы, беднягам снова пришлось остановиться.

Хода дальше не было! Впереди произошел обвал.

В ужасе несчастные смотрели на гору влажной глины. Вот почему Белоснежка боялась идти назад! Беднягу чуть не задавило! Она, видно, едва успела выскочить из-под рушившихся на нее стен.

Сеня, вцепившись в лошадиную гриву, с трудом сдерживала слезы.

«Все из-за меня, – думала она. – Если бы не мое дурацкое желание осматривать штольню, мы были бы сейчас на пути домой. Из-за меня чуть не погибла лошадь, а все вместе оказались в страшном, безвыходном положении! – Девочка боялась поднять глаза. – Хорошо еще, что вокруг так темно!»

– А нам, знаете, повезло, – вдруг раздался спокойный голос принца.

Сеня вздрогнула и посмотрела на него. О каком везении шла речь?

– Во-первых, нас могло самих задавить этим обвалом. Чистая случайность, что мы не повернули раньше, а все же спустились в пещерку. Во-вторых, Белоснежка, как и мы, цела и невредима. А в-третьих, если не ошибаюсь, она везла с собой весь запас провизии!

– Да, да! В самом деле, нам здорово повезло! – подхватила Пина.

Сеня благодарно вздохнула. Какие хорошие у нее друзья!

Снова не без труда развернув лошадь, дети тронулись потихоньку в обратный путь. Белоснежка все еще очень нервничала. Сеня и принцесса вели ее, крепко держа с двух сторон под уздцы. Филипп пробирался первым, растаскивая завалы камней, через которые лошади было не пробраться.

Но вот наконец и лестница! Появилась новая задача: как свести Белоснежку вниз в темноте, чтобы она не переломала ног. Оставлять ее одну наверху нельзя – бедняга и без того взвинчена до предела, и сейчас ей просто необходимо успокаивающее присутствие хозяев. Остаться с лошадью наверху в тесном мокром проходе тоже немыслимо. Впереди вечер и длинная, длинная ночь. Но, к счастью, у них оставался еще большой запас свечей. Филипп вытряхнул их все из мешка и, капая на камень горячим воском, стал прилеплять по свечке на каждую ступеньку. Очень скоро вся лестница была освещена.

– Ну давайте попробуем, – сказал принц, и Сеня, спустившись на пару ступеней, потихоньку потянула Белоснежку к себе. Та, осторожно переставляя копыта, принялась спускаться и быстро одолела весь пролет.

– Умница моя, – похвалила ее Сеня, облегченно переводя дух.

Филипп собрал свечи, оставив только одну. Стало совсем темно, но что поделать? Свечки были теперь их самой большой драгоценностью.

Друзья устроились в дальнем конце пещерки, где осталось лежать несколько крупных кусков породы – на них вполне можно было сидеть. Пина помогла брату снять с лошади притороченные к седлу перекидные сумы.

– Очень все-таки удачно, что Белоснежка оказалась с нами, – сказала принцесса, развязывая ремни. – Сейчас мы по крайней мере вкусно поедим! Но неплохо и то, что Орешник с Рыжухой остались у входа. Уже скоро взрослые начнут нас искать и сразу поймут, где мы.

Филипп на это ничего не сказал. Конечно, хорошо, что лошади остались снаружи, но он знал, что хватятся их только поздно вечером. Они с сестрой часто возвращались домой затемно. А в кромешной тьме, которая бывает ночью в этой части Громадной Пещеры, посланные на розыски могут и не заметить лошадей. Да даже если и заметят! Дорога туда-обратно займет несколько часов. Нужно будет привезти сюда тачки, лопаты, крепежи, разбудить и собрать ящериц. Так что откапывать их начнут никак уж не раньше утра. Кроме того, никто не знал, насколько сильно завалило ход. Если обвал был протяженный, могло потребоваться больше одного дня, чтобы сквозь него пробиться. И еще одно беспокоило принца: народ ящериц никогда и ничем не болел. Лекарям приходилось лечить лишь ушибы, переломы да случайные раны. Но ему было известно, что люди в отличие от ящериц только и делают, что болеют. Промочат ноги, замерзнут – и неделю могут провести в постели. Здесь же, в пещерке, было довольно прохладно, а одежда их успела вымокнуть за время хождений взад-вперед по заваленному ходу. Нужно было что-то предпринимать. Выбрав из кучи брошенных инструментов наименее ржавую кирку, Филипп направился к лестнице. Пина переполошилась не на шутку: