Любомир Фельдек - Синяя книга сказок

Из шляп, точно из репродукторов, звучали красивые песни, самые разные, а все вместе они сливались в одну прекраснейшую песню. Вот ее слова:

Поглядел фокусник Баккарди вниз — и что же? Оказывается, цветочный горшок, из которого росло деревце-вешалка, был вовсе не цветочный горшок, а его собственный волшебный цилиндр!

— Да это же мой волшебный цилиндр! — вскричал фокусник Баккарди, вытащил из-под деревца-вешалки свой волшебный цилиндр и надел на голову.

И разом все исчезло. И деревце-вешалка, и волшебные шляпы-репродукторы. Смолкла и песня. А шляпница Рамона воскликнула:

— Ну вот! Я уже и не шляпница, и не цветочница! Кем же мне теперь быть?

— Моей женой! — ответил фокусник Баккарди.

И была свадьба. На свадьбу со всего света сошлось много-премного гостей. Каждый принес по цветку, и шляпная лавка снова превратилась в цветочную.

Жила-была мелузина [4] Мелузина — сказочное существо, вызывающее ветры и метели. по имени Йозефина. Вы хотите знать, что она делала? Летала. Летала по белу свету, всю нашу планету облетела. Кто из вас хорошо знает географию, тот наверняка смекнет, что не могла Йозефина миновать и столицу Словакии — Братиславу.

Первым делом повстречался ей здесь голосистый вечерний ветер, ветер-газетчик. Он размахивал над крышами домов обрывками газет и выкрикивал:

— Слушайте, слушайте, слушайте! Ветры, тайфуны, метелицы!

Конкурс на приз Золотой братиславской мельницы!

Проводится в рамках словацкого лета!

Соревнуются ветры всего света!

Лучших певцов ожидает награда — пластинка с песнями победителей!

Эстрада — бастионы старинного града!

Волны Дуная — места для зрителей!

Слушайте! Слушайте! Слушайте!

— О! — воскликнула мелузина Йозефина. — Золотая братиславская мельница — высшая награда для певца! Я должна ее получить!

И не медля заявила о своем участии в конкурсе, а потом полетела в клуб писателей, чтобы кто-нибудь из братиславских поэтов сочинил для нее новый великолепный текст новой великолепной песни.

Да не так-то легко простому, ничем не примечательному ветру попасть в клуб писателей.

— Ваш членский билет! — остановил мелузину Йозефину строгий окрик.

— А что это такое — членский билет? — спрашивает мелузина Йозефина.

— Раз у вас нет членского билета и вы даже не знаете, что это такое, — марш отсюда! — окрик прозвучал еще строже прежнего. — Я здешний вентилятор Имрих. Овеваю и высушиваю чернильные пятна на пальцах словацких писателей, дую на суп, чтобы ни один из них не обжег свой прекрасный поэтический язык, да вдобавок сдуваю с клубного порога каждого, у кого нет членского билета.

Но мелузина Йозефина не испугалась, поведала вентилятору Имриху, какое важное дело привело ее сюда, и попросила:

— Впустите меня, милый вентилятор Имрих, ведь мы с вами родня!

Это подействовало. Вентилятор Имрих очень гордился своим родством со всемирно известными ветрами.

— Гм, — пробормотал он уже куда приветливей. — Знаете что? Впустить-то я вас не могу, но постараюсь помочь. За долгие годы, что я тут служу, я и сам поднаторел в сочинительстве. Подуйте вместо меня на суп поэта Ямбовича, а я тем временем сочиню для вас новый великолепный текст великолепной песни.

Сказано-сделано: мелузина Йозефина стала дуть через форточку на суп поэта Ямбовича. Дует и дует, а вентилятор Имрих все думает, и думает, и думает…

А время идет, конкурс на приз Золотой братиславской мельницы уже начался.

На четырех бастионах Братиславского града выступили лучшие поющие ветры со всех концов земли. На северном бастионе пели северные ветры, на южном — южные, на западном — западные, на восточном — восточные. На прекрасном голубом Дунае устроители конкурса расставили тысячи удобных волн, на них уселись ветры-слушатели. А ветры, которым не хватило волн, толпились в парке на берегу, там были стоячие места. Ну а галерка — ясное дело — была на мостах.

Публика собралась разборчивая, но аплодировала горячо. Уж коли кто из поющих ветров ей нравился, поднимался мощный вихрь — разом начинали дуть все ветры-слушатели. В такие минуты не у одного из гуляющих по набережной жителей Братиславы слетела бы шляпа, да предусмотрительные братиславцы подготовились к этому культурно-ветренному мероприятию: в тот день они шпагатами крепко-накрепко привязали шляпы к ушам.