Валентин Лебедев - Заповедник Сказок 2015 [Том 5]

Марго не заметила, когда в их жизни с Эдгаром всё пошло не так, не поняла, с чего началось. С обиженного молчания за ужином? С отказов пойти на праздник в гости к родителям? С резких высказываний о друзьях?

Поначалу не проходило и дня, чтобы Эдгар не открывал шкатулку из розового дерева, которую хранил на ночном столике возле кровати, и не доставал из него стеклянное сердце Марго. Он держал его в руках, глядел сквозь него на свет, вытирал мягкой тряпочкой пыль, а потом клал на белую бархатную подушечку и долго любовался тем, как играют прозрачные грани в свете зажжённых свечей. Но теперь шкатулка из розового дерева стояла на книжной полке в гостиной. Отполированная крышка покрылась пылью, бриллианты тяжёлого золотого замочка потускнели. Марго смотрела на неё — и не могла вспомнить, когда Эдгар открывал шкатулку в последний раз. Не могла даже вспомнить, когда он перенёс её сюда с ночного столика.

— Может, ты хоть иногда будешь её открывать? — недовольно заметила как-то раз Марго.

— Зачем? — устало спросил Эдгар.

— Как это зачем? — возмутилась Марго. — Да хоть за тем, чтобы хотя бы периодически стирать с сердца пыль. Разве это так сложно? Разве я многого прошу?

Эдгар уставился на неё, и Марго, кажется, впервые заметила, что в глазах цвета жжёного кофе больше нет того тепла, той радости, которые она видела на церемонии, проходившей в Канцелярии семейных записей. Зато в них было что-то вроде насмешки. «Много ли ты от меня просишь? — словно говорил его взгляд. — Нет. Всего лишь самый шикарный пентхаус, самую дорогую машину, самые редкие вина, самые эксклюзивные украшения, самые экзотические путешествия… Самую преданную любовь. Ведь ты — Маргарита. Ты — особенная, и жизни ты достойна тоже особенной, лучшей, чем у других».

— Твоё сердце лежит в шкатулке, целое, не разбитое, — сказал, наконец, Эдгар. — Что ещё тебе нужно?

На миг Марго замешкалась. И правда — её хрупкое стеклянное сердце не разбито. Чего ещё она хочет?

— Раньше ты постоянно им любовался, — обиженно протянула она. — Полировал грани, рассматривал на свет. А теперь? Когда ты вообще в последний раз его доставал?

— А когда ты в последний раз доставала моё? — вдруг спросил в ответ Эдгар. Мрачно посмотрел на Марго, плеснул в хрустальный бокал на два пальца коньяка и ушёл в соседнюю комнату.

А Марго стояла посреди гостиной и пыталась вспомнить, куда же она засунула шкатулку с его сердцем. Она помнила, что держала её подле себя на свадьбе, что первые пару недель та стояла на ночном столике с её стороны кровати, и что время от времени она доставала и с любопытством рассматривала тяжёлое, тёплое железное сердце, тускло поблёскивающее серебром, вертела его в руках и даже как-то раз специально уронила на пол — посмотреть, останется ли на железе хоть какая-то царапина. А потом… А потом она была слишком увлечена тем, что наблюдала, как Эдгар любовался её сердцем, как восхищался его гранями, как ловил им блики солнечного света и рассыпал его ворохом золотых искр по комнате. Новое, незнакомое чувство вины кольнуло Марго. Она не может вспомнить, куда засунула шкатулку с сердцем Эдгара!

Шкатулка из кедра со строгими лаконичными узорами на крышке обнаружилась на верхней полке в кладовке.

Стирая с неё пыль. Марго втихомолку посмеивалась над своим мимолётным раскаянием. Да, забыла она о сердце Эдгара — ну, и что? Что с ним будет? Оно ведь железное! Это её стеклянное сердце надо холить и лелеять, чтобы не разбить. Это его надо постоянно протирать от пыли, чтобы его грани ярко сверкали, это его надо поить солнечными лучами, чтобы холодное стекло согревалось. А за куском железа никакого ухода не нужно, на то оно и железо. Ключ к замку Марго нашла в рабочем столе. Открыла шкатулку — и непроизвольно ахнула. Железное сердце, когда-то тускло отливавшее серебром, покрылось густым слоем ржавчины.

На верхней полке кладовки обнаружилось кое-что ещё. Простая деревянная коробочка из клёна, оклеенная по бокам фольгой от шоколадных конфет, украшенная выложенным из разноцветных бусин именем «Маргарита» на крышке, выстеленная тонкой подарочной бумагой внутри, с красочными вырезками из журналов с картинками пальм и пляжей, гор и парусов, уютных домов и смеющихся детей. Когда-то эта шкатулка казалась Марго обычной дешёвой самоделкой. Почему же она не заметила тогда, с какой любовью были выложены мелкие бусины, складывающиеся к буквы её имени? Почему не увидела, что журнальные вырезки внутри — это то будущее, которое хотел подарить ей Егор?