Mark Twain - Английский язык с Марком Твеном. Принц и нищий (Mark Twain. The Prince and the Pauper)

After a considerable time (через значительный промежуток времени) — he could not tell how long (он не мог сказать, насколько долгий) — his senses struggled to a half-consciousness (его чувства пробились к полубессознательному состоянию; half — половина; consciousness — сознание; conscious — сознательный), and as he lay with closed eyes (и пока он лежал с закрытыми глазами; to lie — лежать) vaguely wondering where he was (туманно задаваясь вопросом, где он) and what had been happening (и что происходило), he noted a murmurous sound (он заметил приглушенный звук), the sullen beating of rain upon the roof (тихое/угрюмое постукивание дождя по крыше). A snug sense of comfort (уютное чувство неги) stole over him (постепенно овладело им; to steal — постепенно овладевать), which was rudely broken (которое было грубо нарушено; to break — ломать), the next moment (в следующее мгновение), by a chorus of piping cackles (хором визгливого хихиканья; pipe — трубка; свирель, дудка, свисток; to pipe — свистеть, говорить пронзительно) and coarse laughter (и хриплого смеха). It startled him disagreeably (это поразило его неприятно), and he unmuffled his head (и он высвободил свою голову) to see whence this interruption proceeded (чтобы увидеть, откуда эта помеха исходила). A grim and unsightly picture (мрачная и неприглядная картина) met his eye (встретила его глаз = открылась его глазам; to meet — встречать(ся)). A bright fire was burning in the middle of the floor (яркий костер горел в середине пола), at the other end of the barn (на другом конце сарая); and around it (а вокруг него), and lit weirdly up by the red glare (и озаренная странно красным светом; to light up — озарять), lolled and sprawled (расселась и развалилась) the motliest company (наипестрейшая компания) of tattered gutter-scum and ruffians (оборванных подонков и головорезов; gutter — канава; scum — пена, накипь; подонок), of both sexes (обоих полов), he had ever read or dreamed of (о которых он когда-либо читал или представлял; to read — читать). There were huge, stalwart men (там были огромные, рослые мужчины), brown with exposure (коричневые от солнца = загорелые; exposure — «выставление» на солнце, ветер…), long-haired (длинноволосые), and clothed in fantastic rags (и одетые в фантастические лохмотья); there were middle-sized youths (там были среднего размера юноши), of truculent countenance (свирепой наружности), and similarly clad (и похоже одетые); there were blind mendicants (там были слепые попрошайки), with patched or bandaged eyes (с заклеенными пластырем или перевязанными глазами); crippled ones (увечные; to cripple — калечить, повреждать), with wooden legs and crutches (с деревянными ногами и костылями); there was a villain-looking peddler (там был злодейского вида: «негодяем выглядящий» коробейник) with his pack (со своим мешком); a knife-grinder (точильщик; knife — нож; to grind — точить), a tinker (лудильщик), and a barber-surgeon (и цирюльник), with the implements of their trades (с инструментами своих ремесел); some of the females were hardly grown girls (некоторые из женщин были едва выросшими девушками; to grow — расти), some were at prime (некоторые были в расцвете = зрелыми женщинами), some were old and wrinkled hags (некоторые были старыми и сморщенными ведьмами), and all were loud, brazen, foul-mouthed (и все были громкие, бесстыжие, сквернословящие); and all soiled and slatternly (и все грязные и неопрятные); there were three sore-faced babies (там были три с болезненными лицами младенца; sore — воспаленный, болезненный); there were a couple of starveling curs (там была пара истощенных псов), with strings around their necks (с веревками вокруг их шей), whose office was to lead the blind (чья служба была вести слепых).

The night was come (ночь пришла), the gang had just finished feasting (шайка только что закончила пировать), an orgy was beginning (оргия начиналась), the can of liquor (жестянка спиртного) was passing from mouth to mouth (переходила ото рта ко рту). A general cry broke forth (общий крик вырвался; to break forth — вырваться, воскликнуть):

'A song (песню)! a song from the Bat and Dick Dot-and-go-One (песню от Летучей мыши и Дика Колченогого; dot-and-go-one — хромой)!'

One of the blind men got up (один из слепых людей встал; to get up — вставать), and made ready (и сделал готовым = приготовился) by casting aside the patches (отбросив пластыри; to cast aside — бросать в сторону) that sheltered his excellent eyes (которые прикрывали его прекрасные = здоровые глаза), and the pathetic placard (и жалостную картонку; placard — плакат, объявление) which recited the cause of his calamity (которая излагала причину его беды). Dot-and-go-One disencumbered himself (Колченогий освободился) of his timber leg (от своей деревянной ноги) and took his place (и занял свое место; to take — брать), upon sound and healthy limbs (на твердых и здоровых членах = ногах), beside his fellow-rascal (рядом со своим товарищем-жуликом); then they roared out (затем они загорланили) a rollicking ditty (разухабистую песенку), and were reinforced by the whole crew (и были поддержаны всей шайкой), at the end of each stanza (в конце каждой строфы), in a rousing chorus (бурным хором). By the time the last stanza was reached (ко времени, когда последняя строфа была достигнута = когда дошли до…), the half-drunken enthusiasm had risen to such a pitch (полупьяный энтузиазм поднялся до такого уровня) that everybody joined in (что все присоединились) and sang it clear (и пропели ее целиком; to sing — петь) through from the beginning (целиком от начала; through — через, сквозь, от начала до конца), producing a volume of villainous sound (произведя массу мерзкого звука; villain — /ист./ виллан, крепостной; злодей, негодяй) that made the rafters quake (который заставлял стропила дрожать; to make — делать, заставлять). These were the inspiring words (вот какие были вдохновляющие слова):