Святослав Дармодехин - Волшебная калебаса (Cказки старого Муссы)

— Живи, живи, заяц. Потом отблагодаришь.

Живет заяц у гиены, нору убирает, капусту носит. На закате по саванне прогуливается, свежим воздухом перед сном дышит. Возвратился однажды в сумерках, а в окне у норы свет горит. Заглянул в окно и видит: сидит гиена с пантерой за столом, чай пьют и беседуют. Прислушался заяц, хотя и нехорошо это, но очень уж любопытный этот африканский заяц.

— Дура ты, гиена, — говорит пантера. — Заяц тебя объедает, опивает, а прибыли от него никакой.

— Верно, — вздохнула гиена. — Хоть он мне приятелем доводится, а сегодня же я его съем. И делу конец.

Заяц от таких слов стремглав в лес поскакал. К утру до своей норы добрался, а днем и зайчиха с зайчатами вернулась от родственников. И зажили они своей обычной заячьей жизнью.

Как-то раз завернул заяц из лесу на берег Нигера — воды напиться. Опустил лапу в воду, а тут его кайман за лапу и хвать.

— Когда должок, приятель, заплатишь?

Заяц заикнулся было — помилуй, кайман, какой там долг. Прожил-то всего одну неделю, да еще и капусту таскал к общему столу. Да кайман так прихватил зубами заячью лапу, что у того в глазах потемнело.

— К утру расплачусь… — пролепетал заяц.

Отпрыгнув подальше, он остановился потереть укушенную лапу, как кто-то его за шиворот сцапал. Глядь — а там гиена. Тоже расплаты требует.

— Семь бед — один ответ! — махнул лапой заяц и пропищал заикаясь: — Отпусти гиена. К утру расплачусь.

Всю ночь вертелся заяц на своей скрипучей кушетке. Все думал-гадал, как ему расплатиться с приятелями, вздыхал и укушенную лапу посасывал. Но забрезжил рассвет, и зайца осенило. Прискакал он к кайману и говорит:

— Давай расплачиваться. Я для тебя жирную гиену поймал. Сейчас приведу.

Обрадовался кайман. Вылез на берег. Гиену ждет. А заяц постучался в нору к гиене.

— Пойдем гиена на берег. Там кайман сидит. Жирный!

Гиена все домашние дела бросила и побежала к Нигеру. А заяц ускакал в лес и весь день скрывался в высокой слоновой траве. А утром увидел, как проплелась мимо гиена без хвоста.

Днем встретился заяц с соседкой, пальмовой мышью, и та рассказала, что кайман сидит на берегу и воет: откусила ему гиена лапу.

Засмеялся заяц и поскакал к зайчихе — рассказать, что на белом свете делается и как теперь зайцу быть со своими приятелями.

— А никак, — решила зайчиха. — Слово свое ты, заяц, сдержал. И не твоя вина, если гиена не смогла съесть каймана, а он гиену.

С тех пор заяц храбро ходит по лесу. А завидев гиену или каймана, гордо поднимает голову и усмехается. Никто, мол, не виноват, приятели, что вы в дураках остались!

Грелся однажды заяц на солнышке, шевелил длинными, выгоревшими на африканском солнце ушами и думал. Беспокоился он, как прокормиться в этом году. Лето выдалось жаркое, засушливое. И зверям, и людям голодно жилось. Засыхали манговые плоды, не успев налиться ароматным соком. Съеживались бананы.

Думал заяц, думал и кое-что надумал. Встряхнулся, крикнул зайчихе, чтобы не ждала его к завтраку, и поскакал к старинной своей знакомой пальмовой мыши.

— Эй, приятельница! Вылезай-ка скорей. Дело есть, — крикнул заяц у мышиной норы.

Пальмовая мышь высунула тупой нос, узнала зайца и обрадовалась. Есть кому пожаловаться на жизнь, болезни, неурожай. Посетовала, что в кладовых-то ни зернышка.

По обычаю той земли заяц вежливо выслушал все, справился о здоровье самой мыши, всех ее близких и дальних родственников, знакомых и соседей. Предложил он пальмовой мыши ходить вместе по деревням и показывать людям музыкальную тыкву. Заяц сказал, что мышь должна забраться в тыкву и петь свои песенки, на которые она, всем известно, большая мастерица. Люди будут удивляться и давать пищу. Так и перебьются заяц с зайчихой и мышь в этот голодный год.

Пальмовая мышь сразу согласилась. Не теряя времени, они нашли тыкву и отправились в путь. Встретилось им селение. Притащил заяц свою тыкву на деревенскую площадь. Отдышался, созвал народ, объявил себя великим магом и пообещал оживить вот эту тыкву.