Владислав Крапивин - Пироскаф «Дед Мазай»

— Лос фигос с вами, — сказала Дуля. Она уже нахваталась «мазаевских» выражений…

После этого Ефросиний и Платоша сделались приятелями и часто рассуждали об импрессионистах. («А это кто?» — «Это художники, чьё творчество завязано на цветовых и световых впечатлениях, о любопытное дитя…»)

Вскоре последние эпизоды были сняты, и наступило время, которое у киношников называется «постпродакшн», а по-русски «послесъёмочный период». Монтаж, озвучка и так далее…

Здесь кончается рассказ о съёмках фильма «Никто не срубит дерево». А поскольку скоро кончится и роман, о фильме надо сказать до конца. Следует признаться, что получился он так себе. Звания кинозвезды он Тому Сушкину не принёс (впрочем, Тому было наплевать: его и друзей интересовали дела на острове Белых Мышей, там готовился к старту космолёт «Зелёный зайчонок»). Несколько раз фильм показали на второстепенных телеканалах, а разок даже в кинотеатре Воробьёвска, а потом подзабыли. Впрочем, дело даже не в качестве этого кино, а в коммерции («Том, это значит «торговые махинации»»). Известно, что в детский фильм не засунешь много рекламы, а без неё какая прибыль?

Но у Тома и его друзей остались записи на дисках. Иногда интересно было присесть у экрана и вспомнить летние приключения…

После съёмок, в начале августа, появилось много свободного времени. Том иногда забирался на Дерево и читал там любимого Марка Твена. Все чаще ему чудилось опять, будто он в домике, где живёт рыжий кот Питер. Кот был добрый. Забирался к Тому на колени и ни разу не выпустил когти…

Касьян повадился гулять по берегу с фройлен Дулей. Казалось бы, что у них общего? Но Том объяснил себе это так, что Касьян и Дуля обсуждают всякие связи электронных сетей и кинематографа. Не надо забывать, что Касьян родился из киношного компьютера, причём благодаря фройлен Дуле (хотя и при помощи программы Ефросиния).

Один раз они гуляли так долго, что стало Тому даже обидно. Касьян, видимо, почуял это и назавтра целый день провёл с Томом. Они катались на Донби, снова лазали по дереву. Там открывались новые «лесные страны». А листики на побегах сделались крупными, и становилось их все больше.

Заговорили про «Деда Мазая». Том и раньше рассказывал Касьяну, как они с Югой затопили пироскаф, но сейчас он вспомнил особенно много подробностей.

Касьян слушал терпеливо, но в конце концов сказал:

— Я все это знаю…

— Откуда?!

— В Большом виртуальном пространстве известно многое. Иногда я просовываю в него ухо, ну и вот… Том, я одно не понимаю: почему ты решил, что «Дед Мазай» ушёл от вас навсегда?

— А… как ещё?

— Но есть же Дерево! И есть у тебя колечко…

— Оно же… просто так… Или почти просто так…

— Это у меня просто так, для кино. А у тебя… Том, ты попробуй. Возьмись за колечко и скажи: «Дерево, пусть вернётся «Дед Мазай»».

Том не стал говорить «ерунда это» и «как он вернётся». Взялся за колечко и сказал эти самые слова.

Показалось, что шевельнул ему волосы пахнувший тополем ветерок.

— Думаешь, это может быть по правде? — шепнул Том.

— Но ты же спас Дерево. Вдруг и оно поможет тебе…

— А если поможет… он что? Всплывёт и станет новый, как после ремонта? Фантастика….

— Здесь кругом фантастика. Пространство под названием «Дельта»… Наверно, он не всплывёт, а весной просто окажется в какой-нибудь бухточке у одного из островов. Подождём…

У Тома в сердце послышался «стук-перестук». Он повторил про себя: «Пространство Дельта…»

Часто приезжали Катя и Юга. Катя, правда, пореже. У неё иногда опять побаливало сердце. Узнав про очередной случай, Том впадал в уныние (то есть в депрессию). Но брал себя в руки, ехал на улицу Новых Сапожников и уже без смущенья прижимал ладонь к Катиной груди (сердечко рисовал мысленно).

Ей делалось легче…

А однажды случился день, когда Кате было совсем хорошо. Она с Югой приехала на базу. Вчетвером купались на отмели, а затем вдруг Касьян предложил:

— Том, давай сплаваем туда, где пироскаф.

Том в душе поморщился: не хотелось.

— Зачем…

Но в их компании сложилось правило: если кто-то что-то хочет, остальные не возражают.

Уходить далеко в залив им одним не разрешали (Сусанна будет хвататься за сердце, дядя Поль станет дёргать клочки на висках, фройлен Дуля скандалить с Касьяном…). Позвали капитана, однако у того «сдала поясница». Выручил Платоша, сел с ребятами в лодку. Сказал, что когда-то работал спасателем (кем он только не работал!).