Мэри Нортон - Добывайки на реке

— Ну, ты приведешь здесь все в жилой вид, — сказала Люпи (она знала, что у Пода золотые руки), — мы для начала одолжим вам кое-что из мебели.

— «Для начала…», — бормотала Хомили в то первое утро, поднимаясь нога за ногу, вслед за Подом по дранкам (в отличие от большинства добываек Она боялась высоты и не увлекалась лазаньем). — А потом что?

Ей было страшно взглянуть вниз. Она знала, что там была неустойчивая площадка, а от нее уходила еще дальше спичечная лестница, поблескивающая, как рыбья кость.

— Ладно, — утешала она себя, неуклюже нащупывая место, куда поставить ногу, — пусть подъем и крутой, зато вход отдельный…

— Как тебе тут, Под? — спросила Хомили, просовывая, наконец, голову в открытый люк, прорезанный в полу; ну и странно же это выглядело — словно ее голову отделили от плеч.

— Здесь сухо, — ответил Под уклончиво и топнул несколько раз по полу, точно желая проверить его крепость.

— Ой, не топай так сильно, Под, — взмолилась Хомили, еле удерживаясь на ногах. — Это только картон.

— Знаю, — сказал Под. — Но дареному коню в зубы не смотрят, — добавил он, когда Хомили добралась до него.

— Дома, под кухней, — сказала Хомили, осматриваясь, — мы, по крайней мере, были на твердой земле.

— С тех пор тебе пришлось жить в ботинке, — напомнил ей Под, — и в пещере и на берегу, И ты чуть не умерла с голоду. И чуть не замерзла насмерть. И чуть не попала в руки к цыганам. Дареному коню в зубы не смотрят, — снова сказал он.

Хомили еще раз огляделась по сторонам. Две комнаты? Назвать их так можно было лишь с трудом. Кусок картона между двумя решетками дранки, разделенный книжным переплетом, где на темно-красном холсте тускло поблескивало вытесненное золотом название «Разведение свиней. Ежегодник». В этой стене Хендрири вырезал дверь. Потолков вообще не было, и откуда-то сверху падал тусклый свет. Верно, через щель между половицами и стеной в спальне лесника, подумала Хомили.

— Кто там спит? — спросила она Пода. — Отец этого мальчика?

— Дед, — ответил Под.

— Не удивлюсь, если он захочет нас поймать, — сказала Хомили, — наставит мышеловок и тому подобное.

— Спору нет, — сказал Под, — когда имеешь дело с лесниками, надо сидеть тишком. Правда, он на целый день уходит из дому, и мальчик с ним… Да, здесь сухо, — добавил он, осматриваясь вокруг, — и тепло.

— Не очень-то, — возразила Хомили. Проходя вслед за Подом в проем между комнатами, она увидела, что дверь держится на холстине переплета, которую Хендрири оставил неразрезанной.

— Скоро обтреплется, вот увидишь, — заметила она, несколько раз закрывая и открывая дверь, — и что тогда?

— Я могу прошить холст, — сказал Под, — сапожными нитками. Пара пустяков. — Он прижал ладони к каменной кладке дальней стены. — Дымоход, — объяснил он, — теплый, да?

— Да, — хмыкнула Хомили, — когда прижмешься к нему.

— Что, если нам спать тут, рядом с трубой?

— На чем? — спросила Хомили.

— Они хотели одолжить нам кровати.

— Нет, лучше нам использовать дымоход для стряпни, — Хомили ощупала рукой кладку и принялась выколупывать штукатурку из вертикальной трещины между камнями. — Тут можно добраться до жара.

— Но ведь мы будем питаться внизу, вместе с ними, — сказал Под. — Мы же так договорились… и готовить будем вместе.

— Вместе готовить — вместе добывать, — сказала Хомили. — Но тебе, Под, добывать здесь будет нечего.

— Чепуха, — сказал Под. — С чего это ты взяла?

— А с того, что в таком небольшом доме, как этот, где живут всего двое человеков — старик и мальчик, не столько поживы, сколько в Фирбэнке. Попомни мои слова. Я разговаривала с Люпи: Хендрири и два старших парнишки вполне управляются здесь. А ты станешь у них хлеб отбивать. Вряд ли это им придется по вкусу.

— Так что же мне делать? — сказал Под.

Добывайка, лишенный возможности добывать, в особенности такой мастер своего дела, как Под! Глаза у него округлились, стали пустыми.

— Займешься мебелью, скорее всего.

— Но они дадут нам ее взаймы.

— Дадут взаймы! — прошипела Хомили. — Все, что у них есть, было нашим!

— Полно, Хомили… — начал Под.

Хомили понизила голос до шепота:

— Все, до последней вещи. И это красное бархатное кресло, и кухонный шкаф для посуды с нарисованными тарелками, все, что мальчик принес нам из кукольного домика…

— Но плита их собственная, — вставил Под, — и стол из наладки от замка. И этот…

— …И гипсовая баранья нога была наша, — прервала его Хомили, — и блюдо с гипсовым тортом. И кровати наши были, и диван. И пальма в кадке…