Галина Лебедева - Приключения Огуречной Лошадки

Алексашенька и не думала уходить далеко. Она стояла в двух шагах за кустами и тихонько хихикала. Тугое вымя тяжело тянуло вниз. Алексашенька жалобно мекнула. Тётка Полина вскочила и бросилась на шею своей любимице.

— У-у-у, вредная, у у-у, мучительница! Идём домой, подою. И чего не живётся тебе, как всем козам? И чего привередничаешь?

— Скучно мне-е-е! — ныла Алексашенька. — На верёвке держишь! Весь день по кругу бегаю — измоталась!

Привязав козу к забору, тётка Полина сбегала за подойником. Не забыла, прихватила булочку с изюмом. Коза смиренно начала жевать.

— Ну ладно, ладно, не серчай. Я тут тебе подружку приглядела…

— Какую ещё подружку? Коз я, что ли, не видела? Только и разговоров у них что о козлятах да молоке.

— Да не коза это… Не видела, а говоришь, — отозвалась тётка Полина. — Чудная такая, на козу немного похожа, а больше на огурец.

— Живая? — выронив булочку от удивления, спросила Алексашенька.

— Бегает, ушами шевелит… Стало быть, живая.

Тётка Полина дожимала последнее молоко, когда к забору подлетела Катя. Она плакала.

— Пойдёмте со мной, тёть Полин! Там моя Лошадка погибает совсем…

— Где? — Тётка Полина вскочила и, схватив ведро, побежала за Катей. — Ой, погоди! Ой не беги так, молоко моё расплескается!

— Скорее, тётенька, там она, во дворе, а я собаку боюсь.

Тётка Полина поставила ведро у калитки и, пошарив рукой, отодвинула задвижку. Шарик бросился было к ним с лаем, но, узнав молочницу, завилял хвостом.

Катя вбежала на терраску. Огуречная Лошадка лежала в ванночке, закрыв глаза. Катя с трудом развязала узел полотенца, схватила Лошадку и потащила её на улицу.

— Попить, — услышала Катя свистящий шёпот.

Она сунулась туда-сюда, но ничего, кроме ведра с молоком, не нашла. Не успела тётка Полина и ахнуть, как всё молоко Катя вылила на спину Лошадке. Тётка Полина оторопела, потом махнула рукой: мол, пропадай всё на свете, и они вдвоём потащили Лошадку к калитке.

Шарик тревожно привстал и даже зарычал на всякий случай, но тут же успокоился.

В это время Повар возвращался домой.

— Тэк-тэк-тэк, — посматривая на часы, мурлыкал он. — Сейчас разогрею духовочку пожарче и распотрошу чудо-огуречик!

Он сшиб головку ромашки прутиком и протарахтел им по забору до самого конца. Здесь он свернул на узкую тропинку, которая вела к его калитке.

Тётка Полина и Катя уже вынесли Лошадку за изгородь к колодцу, поили и поливали её водой. Лошадка понемногу оживала.

Повар ахнул и, мгновенно скинув пиджак и кепку, бросился на злодеев.

— Беги, Лошадка! — крикнула Катя и, раскинув руки, побежала навстречу Повару.

Тётка Полина быстро сделала из пояса ошейник и, всунув голову Огуречной Лошадки в петлю, повела её к себе на огород. Катя краешком глаза увидела, что они скрылись за поворотом, и в этот миг столкнулась с Поваром.

Удар был сильный. Катя, как перышко, перелетела через канаву и шлёпнулась на кучу сена. Потирая локоть, она хотела заплакать, но Повару было ещё хуже: разлетевшись со всех ног, не в силах остановиться, он пробил головой дырку в собственном заборе и застрял в щели. Шарик, радостно виляя хвостом и повизгивая, лизал лысину хозяина.

Катя вскочила и помчалась догонять Лошадку.

Кругом было тихо-тихо. Даже слышно было, как шелестит золотистая шелуха на стволе сосны. Катя подняла голову. Там, на сухом сучке, сидел Дятел. Он смотрел на Катю и смеялся. Потом снял красный картузик и поклонился. Катя помахала ему рукой. Дятел кивнул и, прицелившись, так дал носом по стволу, что вздрогнуло всё дерево: др-р-р-р! А посёлок дремал в полуденной тишине. На улице никого не было.

В сарайчике, где жила коза Алексашенька, было сумрачно. Сквозь щели розовел закат. Коза лежала на подстилке и жевала. Для Огуречной Лошадки тётка Полина поставила ведро и бросила в угол охапку сена.

Алексашенька молчала. Изредка она вздыхала и снова принималась жевать. Огуречная Лошадка вежливо поздоровалась, едва переступила порог. Алексашенька только дёрнула хвостиком и, повернувшись к ней задом, улеглась на своё место.

— Простите, что я стесняю вас, — начала извиняться Огуречная Лошадка. — Я, возможно, завтра уйду…

Коза зашевелилась и покосилась на неё высокомерно:

— Куда уйдёшь-то? Полина замок повесила. Сиди теперь. Зовут-то тебя как?

— Катя зовёт меня Огуречная Лошадка.