Роальд Даль - Ведьмы

— Ты уже почти на месте, — услышал я её приглушённый голос. — Ещё немного, и ты достигнешь цели! С мягкой посадкой тебя, малыш!

Я ощутил слабый толчок, и тут же раздался голос бабушки:

— А теперь бегом, бегом!

Я быстро выбрался на свет божий и рванул изо всех сил в комнату Великой старшей ведьмы. На меня пахнуло чем-то затхлым, прокисшим, такой же запах стоял в зале для игры в мяч, когда там собрались ведьмы. Это было особое, ведьминское зловоние. Оно напомнило мне туалеты маленьких железнодорожных станций…

Комната ведьмы показалась мне не такой большой, как моя спальня, и к тому же — тесной. В общем, это была обычный номер обычного постояльца отеля, такого же, как все. Но ведь это была комната ведьмы! Хитрой ведьмы, которая, конечно, не оставит на виду ничего подозрительного. И вдруг я увидел… лягушку!

Она прыгала по ковру, а потом исчезла под кроватью.

— Поспеши, милый! — снова раздался голос бабушки. — Хватай флакончик и убегай оттуда!

Я носился по комнате туда-сюда в поисках зелья, но ничего не мог найти. Хотел было поискать в стенном шкафу, но не смог открыть его дверцу. Я даже устал и присел на миг посреди ковра, чтобы подумать. Где же эта проклятая ведьма прячет своё изобретение? Разумеется, не в стенном шкафу, ведь горничная может заглянуть в него.

Я вспрыгнул на постель, чтобы получше осмотреться с высоты. «А что, если эти флаконы у неё под матрацем?!» — подумалось мне. Я тут же попытался залезть под матрац, но его громадная тяжесть никак не позволяла мне сделать это. Наконец с большим усилием мне удалось проникнуть под него, и я стал обыскивать кровать. Всё напрасно!

И вдруг моя голова ударилась обо что-то твёрдое. Оказывается, что-то было спрятано внутри матраца! Я ощупал этот предмет, и — о счастье! — это оказался флакон! И тут же, рядом, я нащупал второй, пребольно ткнувшись головой в третий! Это был тайник Великой ведьмы! Оказывается, она разрезала матрац, проделав в нём узкую щель, уложила внутрь флаконы со своим зельем, а потом зашила разрез.

Я начал неистово рвать шов зубами, стараясь скорее добраться до флакона. К счастью, передние зубки оказались у меня такие острые, что в несколько секунд я проделал в матраце дыру, позволившую мне залезть внутрь. Обхватив флакон за горлышко, я вытащил его наружу.

Я поспешил выбраться из-под матраца, катя флакон перед собой, и, конечно, он упал на пол, но не разбился. Спрыгнув вслед за ним, я внимательно осмотрел его. Он был как две капли похож на тот флакон, что я видел в руках Великой старшей ведьмы, перед тем как она вылила его содержимое мне в рот. Я даже заметил наклейку на нём: «Формула-86 замедленного действия», а чуть ниже — «500 доз».

«Ах, что я за молодец», — подумал я про себя и даже подпрыгнул на месте от радости, что так удачно всё получилось.

И вдруг из-под кровати выпрыгнули аж три зелёные лягушки и замерли на ковре, уставясь на меня громадными чёрными глазищами. Их взгляды были настолько печальны, что у меня сжалось сердце. Ничего более печального я не видел до сих пор. И тогда я подумал: «А что, если эти лягушки тоже были когда-то детьми, пока в их жизни не появилась эта страшная Великая ведьма?»

— Кто вы? — спросил я, и в тот же миг услышал звук вставляемого в замочную скважину ключа. Дверь широко распахнулась, и на пороге возникла Великая старшая ведьма. Одним прыжком лягушки оказались под кроватью, а я метнулся вслед за ними, не выпуская из лапок заветный флакон.

Спрятавшись за ножкой, я подглядывал, как Великая ведьма прошествовала мимо меня. Бедные лягушки сидели тихо-тихо, прижавшись друг к другу. Они явно не умели прятаться так хорошо, как это умеют делать мыши. И не умеют так стремительно бегать, а только неуклюже прыгают. Мы все сидели в безмолвии, ожидая, что же будет дальше, и вдруг под кроватью показалось лицо Великой ведьмы. Она наклонилась и стала всматриваться в подкроватную темноту. Я отодвинулся в тень кроватной ножки. А Великая ведьма злорадно ухмыльнулась:

— Вот вы где, мои милые лягушата! Ну сидите, сидите и будьте готовы, утром я вас вышвырну в окошко.

В этот момент с верхнего балкона раздался голос моей бабушки, так хорошо слышный в открытую дверь: