Сказки народов мира

Лиса решила, что слова куропатки не лишены здравого смысла. Подумав так, она открыла пасть, чтобы произнести молитву, и в тот же миг куропатка оказалась на свободе. Она взлетела на деревце, росшее поблизости, и почистила перышки. Смотрит на нее лиса со злостью и говорит:

— Пропади пропадом тот рот, что еще не съел, а уже вознес благодарность…

А куропатка усмехнулась и ответила лисе:

— И будь прокляты те глаза, что не вовремя засыпают…

Шла за водой старушка. Видит, у колодца паренек сидит.

— Сынок, налил бы мне водицы, — попросила старуха, — а то нагибаться тяжело.

— Пойди поищи себе лентяя, кому делать нечего, а я занят: на землю смотрю и под солнцем греюсь…

— О аллах! — стонет Пурдель. — Всю кочь не мог сомкнуть глаз! О аллах! У меня так болят глаза, что я смотреть не могу!

— Тут сидевший рядом Ахмед и говорит Пурделю:

— Пустяки, друг. Я знаю способ. У меня вчера так болел зуб, так болел, что и сказать нельзя. Я пошел к врачу, да и выдрал зуб. Пойди и ты к врачу, пусть он тебе глаза выдерет, сразу боль пройдет.

Шли по дороге осел и лошадь. Осел был нагружен по самые уши, а лошадь шла совсем без груза. Жарко… Солнце печет нещадно… Притомился осел, подошел к лошади и тихонько прошептал ей на ухо:

— Слушай, подружка, помоги мне. Возьми часть моего груза. Я немного отдохну, а потом снова заберу его.

Лошадь даже глазом не моргнула и притворилась глухой. Немного погодя осел снова подошел к ней и тихонечно повторил свою просьбу. Но и на этот раз лошадь не вняла просьбе осла.

Прошло еще полчаса, и осел, пошатнувшись, упал.

— Вставай! — закричал на него хозяин. — Вставай же!

Но осел так и не смог подняться. Тогда хозяин разгрузил осла и всю его поклажу взвалил на лошадь. Вот и пришлось лошади тащить весь груз, а осел пошел налегке, наслаждаясь природой и отдыхая. Лошадь же, кряхтя и отдуваясь, пожалела, что вовремя не помогла ослу…

В столице некоего царства кто-то разграбил склад хлопка. Пришли к шаху купцы с жалобой. Выслушав их, шах приказал немедленно разыскать похищенный хлопок и жестоко наказать воров. Но, увы! Поиски ничего не дали. Тогда пришел к шаху его визирь и сказал ему:

— О господин! Разреши мне найти вора.

Шах ответил:

— Пусть будет по-твоему.

В тот же день визирь собрал всех горожан к себе на обед. Народу собралось видимо-невидимо. Но прежде чем начать угощение, визирь прошел вдоль столов, внимательно вглядываясь в лица Потом он поднялся на возвышение и укоризненно покачал головой.

— Как мало совести у людей и сколько глупости: ворованный хлопок пристал к вашим черным бородам, и в таком виде вы смеете являться на угощение к вашему визирю!

Не успел визирь кончить свою речь, как десять человек воровато попятились и схватились за бороды.

— Вот жулики, — тут же указал на них визирь, — взять их!

Захотелось кошке мышь из норки выманить. Вот она и говорит:

— Мышка, а мышка! Сделай три шага из своей норки, я тебе сто рупий дам!

— Да, это огромное богатство, — ответила мышь из норы, — и путь к нему короток. Только слишком много опасностей на нем.

Спросили как-то горбуна:

— Скажи, хотелось бы тебе, чтобы все люди были горбатыми, а ты нет?

— Конечно. Тогда я смотрел бы на них с таким же презрением, с каким они смотрят на меня.

— Пурдель, ты выучил единственное и множественное число?

— Да, о учитель.

— Хорошо. Тогда скажи мне, «брюки» — единственного или множественного числа?

— Сверху — единственного; а внизу — множественного.

Как-то раз странствующий философ остановился на берегу широкой реки. «Как перебраться через реку?» — стал размышлять философ. Вдруг, на счастье, плывет в своей лодочке рыбак.

— Садись, перевезу! — предложил он философу.

Тот с радостью согласился, прыгнул в лодку и сразу же начал свои мудреные разговоры. В конце концов он спросил уставшего рыбака:

— Ну хорошо, а философию ты знаешь?

— Нет, — вздохнув, ответил рыбак, жалея, что на свою голову посадил в лодку болтуна.

— Тогда ты потерял полжизни, глупец!

— Ах так! — рассердился рыбак. — Тогда скажи мне, ты плавать умеешь?

— Зачем мне это нужно? — пожал плечами философ.

— Тогда ты, потерял всю свою жизнь! — сказал рыбак и с этими словами выбросил философа за борт.