Дмитрий Емец - Приключения домовят

Увидев, что приключилось с Михеевым, Сидоров спрятался за ёлку. Он сделал это на всякий случай, опасаясь, как бы его опять не превратили в Снеговика. Под ёлкой Сидоров увидел пустой мешок дворника Михеева, из которого высыпались учебники и конфеты. Быстро оглядевшись, он залез в мешок, уверенный, что здесь-то его никто не найдёт. В мешке было темно, но зато, как казалось Сидорову, безопасно.

Обнаружив, что ёлка покосилась, а игрушки разбиты, Дед Мороз нахмурился:

– Садитесь-ка во вьюжные сани, и полетим в Тимирязевский лес под царицу-ель! Устроим настоящий праздник с хороводами и подарками!

Ирина Максимовна велела детям потеплее одеться, а потом они, весело толкаясь и смеясь, полезли во вьюжные сани. Завуч Инна Валентиновна подошла к лошадям, близоруко посмотрела на них сквозь очки и спросила:

– А вы уверены, что это соответствует технике безопасности? Как на это посмотрит Министерство просвещения?

– Никак не посмотрит! Мы не будем летать над министерством, – успокоил её Снеговичок. – И потом, это же волшебные сани!

И действительно, сани оказались волшебными. В них поместились целых три класса вместе со своими учительницами и завучем Инной Валентиновной. Завуч стала озабоченно перелистывать свой журнал внешкольных мероприятий, прикидывая, в какую графу занести встречу с Дедом Морозом.

Снегурочка запрыгнула на облучок рядом с Дедушкой Морозом. Дед Мороз взял вожжи и причмокнул:

– Ну, милые, ну, хорошие! Пошли!

Когда сани уже готовы были взлететь, Снеговичок вдруг заметил возле ёлки мешок, в котором прятался Сидоров.

– Постойте, подарки забыли! – засуетился Снеговичок, схватил мешок и забросил его в сани. Сидоров тихонько ойкнул.

– А теперь в путь! – Дед Мороз взмахнул посохом. Златогривые кони заржали, забили копытами, встали на дыбы и рванулись с места.

– Осторожнее, дети! Держитесь друг за друга! И не балуйтесь! – закричала учительница Ирина Максимовна.

Вьюжные сани взмыли в московское небо. С земли они были похожи на снежное облако, стремительно летевшее в сторону Тимирязевского леса. Ребята восхищённо смотрели вниз, на заснеженный город, а завуч что-то быстро писала в журнале внешкольных мероприятий.

– А где домовята? – Леший Ворчун прыгнул к Мите на плечо. – Они не с вами?

– Да вот же они! – Митя увидел, как из-за снежной тучи вынырнула летающая тарелка. В окошках тарелки видны были хитрые улыбающиеся мордочки домовят. Ворчун сделал строгое лицо и погрозил им пальцем. Он хорошо помнил, чем закончился полёт на надувном крокодиле.

Вреднючка хихикнула и ткнула Хлопотуна в бок.

– Ну и влетит же тебе за альбомчик! Вот увидишь!

– Это тебе влетит! Кто из нас давал «честное Вреднючкино»?

Но вот внизу возник заснеженный лес. Ворчун показал Дедушке Морозу на небольшую полянку, посредине которой росла пушистая ель.

– Держитесь! – крикнул Снеговичок. Вьюжная тройка резко помчалась вниз. На какое-то мгновение она замерла в воздухе почти отвесно, и казалось, она перевернётся. Дыхание у ребят захватило от ужаса. Завуч покрепче вцепилась в свой карандаш и записала в журнале «Посещение Парка отдыха с аттракционами». Но тут вьюжная тройка выправилась и мягко приземлилась в глубокий снег.

Дети с визгом выпрыгнули из саней в сугробы. За ними, подобрав полы пальто, выскочили Ирина Максимовна и завуч.

– Стройтесь парами! – закричали они, утопая по пояс в снегу. – Мы должны вас пересчитать! Раз, два, три… Стойте, куда вы побежали?

Но им так и не удалось сосчитать учеников. Уж слишком радостный и весёлый был сегодня день. Дети просто не могли устоять на месте. Они носились по полянке, бросались снежками, а некоторые, самые маленькие, стояли возле Дедушки Мороза и смотрели на него, приоткрыв рты. Ирина Максимовна совершенно со счёта сбилась. То ей казалось, что кого-то из класса недостает, а то насчитывала больше, чем нужно.

На полянке в полном зимнем убранстве стояла царица-ель. Вчера, украшая её, друзья старались не зря. Разноцветные свечи горели маленькими оранжевыми язычками, краснели рябиновые гроздья, сверкали посеребрённые инеем шишки и искрилась ледяная верхушка-корона. Трудно было не залюбоваться такой елью. Даже Дед Мороз покачал головой и уважительно сказал: «О-го-го!» А уж его-то удивить было непросто.