Карел Чапек - Сказки.

- Милый сын мой, Хвалю тебя за то, что ты учтив и вежлив в обхождении. Но разбойником ты быть не можешь, во-первых, потому что это смертный грех, а, во- вторых, потому что ты к этому не способен. Однако нельзя нарушать и данной батюшке клятвы. Поэтому и впредь останавливай проезжих, но с честными намерениями: арендуй место у заставы либо у переезда и сиди дожидайся; как увидишь - едет кто, выходи на дорогу и взимай два крейцера пошлины за проезд. Вот и все. При таком деле можно учтивым быть, как ты привык.

Написал отец настоятель окружному начальнику в Трутнове письмо - с просьбой дать молодому Лотрандо место сборщика на одной из застав. Поехал Лотрандо с тем письмом к трутновскому начальнику и получил место на дороге в Залесье. Так сделался учтивый разбойник сборщиком на большой дороге, стал останавливать телеги и кареты, честно взимая с каждой два крейцера пошлины.

Как-то, через много-много лет, велел броумовский настоятель подать бричку и поехал в Упице, навестить тамошнего приходского священника. При этом он заранее радовался, что встретит у заставы учтивого Лотрандо и узнает, как тот живет. И в самом деле, у заставы подошел к бричке бородатый человек - это был Лотрандо - и протянул руку, что-то ворча.

Отец настоятель стал доставать кошелек. Но, по причине некоторой тучности, вынужден был, чтобы дотянуться рукой до кармана брюк, другой рукой придерживать живот. И потому вынул кошелек не так быстро, как хотел.

Лотрандо сердито прикрикнул:

- Ну, скоро, что ли? Сколько нужно ждать двух монет?

- У меня нет крейцеров, - сказал отец настоятель, копаясь в мешочке. - Разменяйте мне, пожалуйста, милый, десятикрейцеровик.

- А, чтоб вам пусто было, - рассердился Лотрандо. Крейцеров нет, так куда вас черти носят? Выкладывайте два крейцера, а не то - заворачивай оглобли!

- Лотрандо, Лотрандо, - с укоризной промолвил отец настоятель, - ты не узнаешь меня? Где же твоя учтивость?

Растерялся Лотрандо: только тут в самом деле узнал он отца настоятеля. И забормотал что-то несуразное; но потом, опамятовавшись, сказал:

- Ваше преподобие, не удивляйтесь теперешней моей неучтивости. Кто же видел мытаря, местного, таможника либо судебного исполнителя, который бы не брюзжал?

- Твоя правда, - ответил отец настоятель. - Этого еще никто никогда не видел.

- Ну вот, - проворчал Лотрандо. - И поезжайте ко всем чертям!

Тут - конец сказке об учтивом разбойнике. Он уж, наверно, умер, но потомков его вы встретите во многих, многих местах и узнаете их по той готовности, с какой они начинают нас ругать неизвестно за что. А этого не должно бы быть...

Так вот, жил-был один бедный человек. Звали-то его, собственно говоря, Франтишек Король, но так его называли только тогда, когда его забирал за бродяжничество стражник и вёл в полицейский участок. Там его записывали в толстенную книгу и укладывали спать на нары, а утром опять выгоняли. Вот тогда-то полицейские его и называли "Франтишек Король", а остальные люди называли его совсем иначе: этот бродяга, бездельник, дармоед, оборванец, этот бездомный, этот лентяй, эта подозрительная личность; звали его пропащим, нищим, попрошайкой, типом, гольтепой, индивидом, субъектом, оборвышем, проходимцем и много ещё всяких других имён ему давали.

Коли платили бы ему за каждое такое имя по кроне, давно мог бы он себе купить жёлтые ботинки, а может, даже и шляпу; но пока он себе не купил ничего, и было у него только то, что ему люди подавали.

Как видите, упомянутый Франтишек Король не пользовался особенно хорошей репутацией, да и на самом деле был он всего-навсего бродяжка, который только даром небо коптил и ничего другого не умел, как на кишках играть. А знаете, как на кишках играют? Вот как: если у человека утром маковой росинки во рту не было, пообедал он вприглядку и вечером зубы на полку положил, то начинает у него от голода в животе бурчать; тогда и говорят, что он на кишках играет.

Франтишек Король так наловчился играть на кишках, что мог бы хоть концерты давать; была у него, что называется, музыкальная жилка. Правда, одна только жилка, - где ему, бедняге, мяса взять! Кинут ему кусок хлеба - он его съест; обидное слово ему бросят - он и его проглотит, до того был голодный! А когда ничего не раздобудет, ляжет где-нибудь под забором, ночною тьмой укроется и попросит звёздочек приглядеть, чтоб у него во сне никто шапку не украл.

Такой бродяга знает кое-что о жизни: знает, где его покормят, а где угостят только бранью; знает он, где есть злые собаки, которые на бродяжек точат зубы не хуже стражников. Но вот расскажу я вам об одном псе... как, бишь, его звали?.. ага, Фоксль. Сейчас уж он, бедный, на том свете. Так этот самый Фоксль служил в замке в Хижи и был такого странного нрава, что только увидит бродягу - визжит от радости, танцует вокруг него и провожает его прямёхонько на барскую кухню. А вот если приедет в замок какой-нибудь важный барин - скажем, барон, граф, князь или хоть бы и пражский архиепископ, - так этот Фоксль залает на него как бешеный и непременно укусит, если кучер его не запрёт в конюшне... Как видите, и собаки бывают разные, так же как и люди.