А сам тут же отправился к своей матушке.
- Матушка, - сказал он, - у нас сейчас гости будут. Надень же ты свой хорошенький маленький чепец – самый маленький, какой у тебя есть, чтобы только макушку прикрыть!
И старая матушка его послушалась.
Вот старушка вошла во дворец, а на спине у нее была корзина, хорошенечко завязанная большим чистым платком.
В тронном зале ее ожидали уже и король, и его матушка, и принцесса; да и все министры, генералы, тайные и явные советники тоже стояли тут, затаив дыхание от волнения и любопытства.
Не спеша, не торопясь, стала старушка свой платок развязывать. Сам король вскочил с трона – до того не терпелось ему поскорее увидеть Неведому Зверушку.
Наконец сняла старушка платок. Из корзины выскочила черная кошка и одним прыжком взлетела прямо на королевский трон.
- Вот так так! – закричал король. – Да ведь это всего-навсего кошка! Выходит, ты нас обманула, старая?
Старушка уперла руки в бока.
- Я вас обманула? Ну-ка гляньте, - сказала она, указывая на кошку.
Смотрят – глаза у кошки загорелись, точь-в-точь как драгоценнейшие изумруды.
- Ну-ка, ну-ка, - повторяла старушка, разве у не изумрудные глаза, и уж их-то у нее, король-батюшка, никто не украдет! А усы у нее богатырские, хоть сама она и невеличка!
- Да-а, - сказал король, - а зато шерстка у нее черная, и никаких искр с нее не сыплется, бабушка!
- Погодите-ка, - сказала старушка и погладила кошечку против шерсти. И тут все услышали, как затрещали электрические искры.
- А лапки, - продолжала старушка, - у нее бархатные, сама принцесса не пробежит тише нее, даже босиком и на цыпочках!
- Ну ладно, - согласился король, - но все-таки у нее нет ни одного кармана и тем более никаких шестнадцати ножиков!
- Карманы, - сказала старушка, - у нее на лапках, и в каждом спрятан острый-преострый кривой ножик-коготок. Сосчитайте-ка, выйдет ли ровно шестнадцать?
Тут король подал знак своему старшему советнику, чтобы он сосчитал у кошки коготки. Советник наклонился и схватил кошку за лапку, а кошечка как фыркнет, и глядь – уже отпечатала свои коготки у него на щеке, как раз под глазом!
Подскочил советник, прижал руку к щеке и говорит:
- Слабоват я стал глазами, король-батюшка, но сдается мне – когтей у нее очень много, никак не меньше четырех!
Тогда король подал знак своему первому камергеру, чтобы и тот сосчитал у кошки когти. Взял было камергер кошечку за лапку, но тут же и отскочил, весь красный, схватившись за нос, а сам и говорит:
- Король-батюшка, их тут никак не меньше дюжины! Я собственнолично еще восемь штук насчитал, по четыре с каждой стороны!
Тогда король кивнул самому государственному канцлеру, чтобы тот посчитал когти, но не успел важный вельможа нагнуться над кошкой, как отпрянул, словно ужаленный. А потом, потрогав свой расцарапанный подбородок, сказал:
- Ровно шестнадцать штук, король-батюшка, собственноподбородочно сосчитал я последние четыре!
- Что ж, тогда ничего не попишешь, - вздохнул король – придется мне кошку купить. Ну и хитра же ты, бабушка, нечего сказать!
Стал король выкладывать денежки. Взял он у своей матушки маленький чепец – самый маленький, какой у нее был, - с головы, высыпал талеры на стол и накрыл их чепцом. Но чепец был такой крошечный, что под ним поместилось всего лишь пять серебряных талеров.
- Вот твои пять талеров, бабушка, бери и иди с богом, - сказал король, очень довольный, что так дешево отделался.
Но старушка покачала головой и сказала:
- У нас не такой уговор был, король-батюшка. Должен ты мне столько талеров пожаловать, сколько чистейшего на свете серебра чепец твой матушки прикрывает.
- Да ведь ты сама видишь, что прикрывает этот чепец ровно пять талеров чистого серебра!
Взяла старушка чепец, разгладила его, повертела в руке и тихо, раздумчиво сказала:
- А я думаю, король-батюшка, что нет на свете серебра чище, чем серебряные седины твоей матушки.
Поглядел король на старушку, поглядел на свою матушку и сказал тихонько:
- Права ты, бабушка.
Тут старушка надела матушке короля чепец на голову, погладила ласково ее по волосам и сказала:
- Вот и выходит, король-батюшка, что должен ты мне столько талеров пожаловать, сколько серебряных волосков твоей матушки под чепцом уместилось.
Удивился король; сперва он было насупился, а потом рассмеялся и сказал:
- Ну и жулябия же ты, бабушка! Во всей Жуляндии второй такой хитрой жулябии не найти!
Но слово, ребятки, есть слово, и пришлось королю отдавать старушке то, что ей причиталось.
Читать дальше