Пауль Маар - И в субботу субастик вернулся

– А у серого осла дочка рыжая была... Но тут лампочка перестала мигать, и попугай умолк.

– Знаешь, ты должен снова высказать свое желание, – смущенно сказал господин Пепперминт.

– Нет, нет, спасибо, с меня хватит! – испуганно проговорил Понеделькус.

– Видишь ли, я несколько поторопился. И теперь попугай вообще ничего не может сказать.

– Как? Даже “Здравствуйте” не может? Ладно, в таком случае я хочу, чтобы попугай разговаривал в точности, как я!

– Не спеши! – предостерег его господин Пепперминт, но машина уже загудела.

– Что-то мне очень пить хочется! Не от этих ли длинных речей? Да, конечно, от них! – громко и отчетливо проговорил попугай. – Попрошу водички, да только поживей!

– Он разговаривает! Он по-настоящему разговаривает! Он взаправду разговаривает, как человек! – закричал в восторге господин Понеделькус и приоткрыл дверцу клетки. – Выбирайся из своей клетки, старина Кулес! Пойдем за водичкой!

Попугай неловко выпорхнул из клетки и сел к Понеделькусу на плечо.

– Пойдем на кухню? Да, конечно, на кухню! – заговорил он, сидя на плече. – На кухне много чашек!

– Конечно, Кулес, дружище! Пошли на кухню! – весело воскликнул Понеделькус и с попугаем на плече выбежал на кухню.

Пепперминт нерешительно потоптался на месте.

– У меня в кухне чужая птица! Это верх наглости! – возмущенно закричала госпожа Брюкман.

Потом господин Пепперминт услышал, как попугай отчетливо произнес:

– Меня зовут господин Кулес. С кем имею честь?

Несколько мгновений на кухне было тихо: хозяйка, видно, совсем растерялась. Но вскоре она, запинаясь, проговорила:

– Моя фамилия Брюкман!.. Но... это же невозможно!

Господин Пепперминт не вытерпел и пошел на кухню. Там попугай внимательно разглядывал хозяйку.

– Так, – сказал Кулес, – вот мы и познакомились! Значит, теперь я уже не чужая птица и, стало быть, имею право заходить к вам на кухню! Не будете ли вы столь любезны открыть окошко? Да, конечно, вы будете столь любезны!

– Открыть? Да, конечно, сейчас! – растерянно пролепетала хозяйка и распахнула окно.

Господин Кулес тут же вспорхнул на подоконник.

– Не надо ли поразмяться, коль скоро ты просидел в клетке все утро? Да, конечно, надо! – воскликнул попугай и вылетел из окна.

Понеделькус кинулся к окошку.

– Сейчас же вернись назад! – крикнул он. Но попугай уже перелетел на крышу соседнего дома.

Здесь он чуть-чуть покружил вокруг дымовой трубы, потом опустился на высокий каштан, снова вспорхнул, сел на крышу сарая, затем перелетел через садовую стену и скрылся из глаз.

– Моя вина, моя! – в отчаянии закричала госпожа Брюкман. – И зачем только я открыла окно? Что же нам теперь делать?

– Мы должны поймать его! – крикнул Понеделькус и выбежал из дома. Хозяйка помчалась за ним. Господин Пепперминт уже собрался было побежать за ними, но тут с прогулки вернулся Субастик.

– Вы что, решили побегать наперегонки? – с любопытством спросил он.

– Кулес улетел! Мы должны его поймать! – крикнул Пепперминт.

– Но послушай, папочка, зачем же для этого выскакивать на улицу? – удивленно произнес Субастик. – А машина желаний на что?

– Верно! – Пепперминт взял Субастика за руку, и вдвоем они вошли в комнату. Но машина желаний была отключена. Видимо, она опять устала.

– Придется подождать! – объявил Субастик. Они присели к столу и принялись играть в шашки.

А на другом конце города господин Жабман растянулся в своей квартире на тахте, решив соснуть часок-другой после обеда. Вдруг в открытое окно влетела какая-то птица и уселась на рейку от занавески. Это был попугай.

Господин Жабман мигом вскочил и метнулся к окошку, чтобы поскорее закрыть его.

– Сиди, слышишь? – сказал он. – Только не улетай, я тебя не обижу! Ты же, понятное дело, откуда-то удрал, так ведь? Я верну тебя твоему хозяину, а за это полагается вознаграждение. Сейчас я тебя возьму, сейчас, только не бойся!..

– Не соблаговолите ли вы объяснить, как вы смеете обращаться ко мне на “ты”? – перебил его попугай. – Или, может быть, мы с вами знакомы? Нет, незнакомы. Кстати, меня зовут господин Кулес. А вы кто такой?

Жабман от страха схватился за стул.

– Как, как, как... – запинаясь проговорил он. – Каким образом...

– Вряд ли я смогу ответить на ваш вопрос, – сказал попугай. – Он невразумителен, да и к тому же слишком короток. Какой-то обрубок, а не вопрос.

– Как... как... как это получилось, что ты... что вы умеете говорить? – наконец выдавил из себя Жабман.