Пауль Маар - Субастик в опасности

— Ему нужно было украсть чужие капли, — сказала за него рыжеволосая спутница.

— Можно обойтись без твоих дурацких замечаний? — прошипел господин Дауме, обращаясь к незнакомке.

— Это ваша подруга? — спросила госпожа Блюмляйн, бросив косой взгляд на рыжую девицу.

— Нет-нет, — поспешил ответить господин Дауме, чтобы его дама не успела вставить слово. — Мы познакомились только сегодня утром. Позвольте представить: госпожа Фигле, новая стажерка. Направили из Отдела школьного образования. Вы, наверное, получили письмо? Она только что окончила университет и с сегодняшнего дня будет у нас стажироваться.

— Никакого письма я не получала, — неуверенно проговорила госпожа Блюмляйн.

— Не заметили, бывает, — успокоил ее господин Дауме.

Госпожа Блюмляйн вернулась в канцелярию и принялась перебирать бумаги на столе.

— Странно, — бормотала она. — Не было никакого письма.

— А вы видели, какая у меня машина? — игриво спросил господин Дауме, чтобы отвлечь госпожу Блюмляйн от поисков.

— Видела, — ответила она. — Поздравляю! Все от нее в восторге, — сообщила госпожа Блюмляйн, продолжая рыться в бумагах. — Кроме господина Шеллинга. Но он в машинах ничего не понимает. Ему все равно.

— Будем надеяться тогда, что он хотя бы придет в восторг от госпожи Фигле, — сказал господин Дауме. — Ее направили к нему в класс.

— Первый раз об этом слышу, в расписании ничего такого не стоит! Как же так? — сокрушенно проговорила госпожа Блюмляйн.

— Ну что вы так переживаете? — убаюкивающим тоном проворковал господин Дауме. — Бумажки теряются, ничего страшного. Сунули куда-нибудь по рассеянности, и все. Зимой все такие рассеянные, — сказал господин Дауме с улыбкой. — Я оставлю у вас госпожу Фигле. Мне нужно в спортзал. Когда придет господин Шеллинг, вы уж представьте ему нашу новую сотрудницу.

— Конечно, господин Дауме, — покорно согласилась госпожа Блюмляйн. — Спасибо, что предупредили. А то было бы неловко. Пришлось бы извиняться перед директором. И куда могло подеваться это письмо?

— Не волнуйтесь, госпожа Блюмляйн, я никому не скажу! Забудем об этой мелочи! Вчера вы мне помогли, сегодня — я вам… Нужно поддерживать друг друга, верно?

С этими словами он направился к выходу.

Госпожа Блюмляйн исчезла в недрах директорского кабинета. Воспользовавшись ее отсутствием, господин Дауме подскочил к госпоже Фигле и зашептал ей на ухо:

— Никакой самодеятельности! Делай все, как я пожелал!

— А если этот Шеллинг меня к себе не пустит? — спросила она.

— Желаю, чтобы господин Шеллинг делал все, что ты прикажешь, как только ты назовешь его «господин Шиллинг», — еще тише прошептал господин Дауме, припав к уху госпожи Фигле.

— Понятно, — отозвалась госпожа Фигле, почесав ухо, и проследовала в приемную, где она стала дожидаться господина Шеллинга.

Прошло минут пять после звонка, когда в класс к четвертому «А» пришел наконец господин Шеллинг. Он явился в сопровождении рыжеволосой женщины, которую Мартин с Роландом уже видели внизу.

Господин Шеллинг встал за кафедру и сказал:

— Позвольте вам представить госпожу Фигле. Она молодой специалист и будет проходить у нас преподавательскую практику. Учиться учить, можно сказать. Верно? — обратился господин Шеллинг с шутливым вопросом к гостье.

— Сказать-то можно, верно, но можно ли и можно ли верно, и верно ли это, что можно, а главное, верно ли, что можно верно, это еще вопрос, верно? — проговорила молодая учительница и усмехнулась.

Господин Шеллинг улыбнулся кривой вымученной улыбкой и пробормотал:

— Очень оригинально.

— Но я что хочу сказать, — продолжала рыжая, — прежде чем учитель начнет учиться учить, он должен научиться учиться, потому что если не научиться учиться, то как же можно научиться учить?

Леандер Громмель поднял руку.

— Да, Громмель, — дал ему слово господин Шеллинг.

— А нельзя ли в процессе обучения окучить Базилиуса, чтобы он не кучковался с друзьями, и не устраивал бы кучу-малу в дни своего дежурства, и не оставлял бы кучи мусора по углам, а складывал бы все до кучи и выносил, а то мы сидим так кучно, что от этих куч мозги в кучку и дышать нечем.

Раздался смех.

— Прекратить дурацкие шутки на моем уроке! — строго сказал господин Шеллинг.

Все тут же примолкли. Только госпожа Фигле продолжала заливаться громким смехом, пока не почувствовала на себе косой взгляд директора.