Фазиль Искандер - Кролики и удавы

– Сын? – спросил пьянчуга, косясь на окно и, видимо, совершенно не в силах оторваться от чернильницы.

Нет, он явно его не знает, подумал Начальник Охраны.

– Я бы такого сына... – пробормотал он и, замолкнув, уставился на грустного крольчонка. Главное, окно, затянутое прозрачной слюдой, было закрыто, и откуда он взялся, никак нельзя было понять.

– А ты знаешь, с кем говоришь? – спросил Начальник Охраны, лихорадочно соображая, как отразится появление крольчонка на внутренней жизни Дворца и каким образом можно связать его появление с заговором Допущенных к Столу.

– Знаю, – неожиданно подтвердил крольчонок, и на этот раз его грустный голос как бы намекал на то, что он ничего хорошего не ждет от своих знаний.

– Значит, пришел раскалываться, – радостно высказал вслух свою догадку Начальник Охраны. До этого крольчонок никогда ничего не говорил, кроме своей издевательской фразы.

А теперь вдруг, очутившись у него в кабинете, заговорил. Начальник Охраны почувствовал, что заваривается грандиозное дело. Он замурлыкал и потер лапы от удовольствия. Мысль его заработала с необыкновенной силой.

– Как ты очутился во Дворце, я знаю, – сказал Начальник, во время штурма морковного дуба ты впрыгнул в спальню Королевы... Потому-то тебя не нашли тогда... Но как ты очутился в охранном отделении? Вот что меня интересует. Учти, добровольное признание облегчит твою участь.

– У меня пропуск, – сказал крольчонок грустно и добавил, как бы намекая на свое вечное сиротство: – На одно лицо.

– Ну да, пропуск, – согласился Начальник Охраны, тихо ликуя про себя, – но кто его выдал... Я, конечно, знаю, но лучше, если ты сам...

– Вы, – сказал крольчонок грустно и что-то протянул ему в лапе.

– Я?! – переспросил Начальник Охраны, задохнувшись от бешенства и одновременно догадываясь, что заговорщики таким коварным путем интригуют против него.

– Да, вы, – грустно повторил крольчонок и с неслыханной наглостью протянул ему какой-то затрепанный лоскуток, даже внешне не похожий на пропуск.

И эта наглость взорвала Начальника Королевской Охраны раньше времени. Он схватил со стола тяжелый кокосовый орех, давний сувенир делегации мартышек, и швырнул его в крольчонка.

Тяжелый орех пробил слюдяное окно и через несколько секунд шлепнулся во внутреннем дворе королевского дворца. По звуку было ясно, что он лопнул и из него брызнула жидкость.

– Раскололся, – сказал крольчонок, как показалось Начальнику Охраны, с издевательским двусмыслием.

Крольчонок, больше ничего не говоря, повернулся к окну и, осторожно наклонившись, чтобы не порезаться, пригнул одной лапой свои уши, вылез на ту сторону и исчез за карнизом. Еще несколько мгновений его уши торчали за окном, и было понятно, что он висит на карнизе, обдумывая, куда бы спрыгнуть.

Как только уши исчезли, Начальник Охраны вскочил из-за стола, влез на подоконник и, осторожно высунув голову в дыру, крикнул вниз:

– Никто не проходил?

Охранники расхаживали внизу и, находя брызги кокосового ореха, тщательно вылизывали их. Казалось, там внизу лопнул горшок с деньгами, упавший сверху, и они ищут разлетевшиеся монеты. Один из них, которому достался солидный обломок ореха, держа его над запрокинутой мордочкой (потому-то первым и заметил Начальника), тщательно скапывая в рот последние капли, ответил:

– Никто, Начальник!

Остальные охранники тоже подняли головы и неожиданно стали кричать:

– Спасибо, Начальник! Кинь еще!

Начальник ничего не ответил и убрал голову из пролома в окне. Тут он заметил валявшийся на подоконнике сильно увядший лист капусты с печатью королевского склада.

– Черт его знает, что делается, – сказал Начальник и, отшвырнув капустный лист, сел к столу.

– Убег? – спросил пьянчуга, оживляясь и глядя туда, куда упал капустный лист.

Начальник посмотрел на него. Они встретились глазами.

– Убег, – сам себе ответил пьянчуга, и глаза его засветились невинным блеском шантажа, – нехорошо... Тем более ежели пришел сдаваться, а вы его турнули путем швыряния казенного кокоса.

– Ладно, убирайся домой, – строго приказал Начальник. – И учти: ничего не слышал, ничего не видел.

– Я-то пойду, пойду, – сказал пьяница, не двигаясь с места и теперь уже опять уставившись на чернильницу, – но ежели кто пришел сдаваться, тем более королевский преступник... Не дозволено пугать путем швыряния казенного кокоса...

– Ладно, пей и иди, – Начальник Охраны кивнул на чернильницу.