Дмитрий Емец: Ловушка для Кощея

— А таять больно? — сочувственно спросил Ваня.

— Не больно, но довольно неприятно. Впрочем, разве в этом мире есть справедливость? Еще ни один снеговик никогда не видел лета. Вот что грустно, льдышки-мартышки!

Прикинув, что родители вернутся еще не скоро, Ваня быстро оделся, распахнул окно и, перекинув ноги через подоконник, спрыгнул в высокий сугроб. Он часто пользовался таким способом, чтобы потихоньку выскользнуть на улицу, — все-таки, что ни говори, а у живущих на первом этаже есть свои преимущества перед теми, кто живет, допустим, на шестнадцатом. С шестнадцатого этажа можно спрыгнуть только однажды, и результат будет печальным, а с первого этажа — прыгай хоть каждый день, и ничего.

Они со снеговиком стояли в синем зимнем сумраке. За деревьями ярко светил фонарь, вокруг которого, точно мотыльки, кружились снежинки. Они плясали в воздухе, стремясь растянуть мгновения полета и как можно дольше не занять места в скучных сугробах. Ваня, не подумав, сказал снеговику об этом, и тот ужасно обиделся.

— При мне не смей обижать сугробы! Я их обожаю! Я ведь тоже Сугроб, и притом совсем не скучный! — заявил он. — Кстати, вот я о чем подумал: у тебя в боку не колет?

— Нет, не колет, — сказал Ваня.

— И вот тут не екает? — Сугроб неопределенно показал на грудь.

— Нет, не екает, — ответил мальчик.

— М-м… Везет тебе! А у меня то екает, то колет, то где-то в шее стреляет, то лоб чешется. Я весь насквозь больной и вообще по жизни простуженный, — уныло заключил Сугроб.

— А как ты узнал, где я живу? — спросил Ваня, чтобы отвлечь снеговика от грустных мыслей.

— Запросто. Снег пошел. Вот мне снежинки и подсказали. Они все знают.

— А разве снежинки разговаривают? — удивился мальчик.

Сугроб укоризненно уставился на него:

— Льдышки-мартышки! Разговаривают ли снежинки? К твоему сведению, они болтают без умолку! Больших тараторок, чем твои снежинки, не найти!

Ваня замерз, стоя на одном месте. Ему захотелось пробежаться, чтобы согреться, но он сомневался, успеет ли за ним неуклюжий снеговик.

— Послушай… а как ты ходишь? Ты бегать умеешь? — осторожно спросил он у Сугроба.

— Ха-ха и еще раз ха! — откликнулся тот. — Вообще-то, бег я считаю дуракавалянием, недостойным солидного снеговика, но так и быть! Давай наперегонки вон до той горки! Проигравший покупает выигравшему мороженое? По рукам?

Прежде чем Ваня успел спросить, как снеговик собирается бежать, не имея ног, тот подпрыгнул и понесся вперед огромными скачками. Составлявшие его комья, подобно резиновым шарам, подскакивали, кувыркались и с удивительной точностью опускались на прежнее место. Ваня кинулся следом, но угнаться за Сугробом не было никакой возможности. Первым оказавшись у горы, Сугроб остановился, поджидая мальчика.

— Ты тоже неплохо бегаешь, хотя до нас, до снеговиков, тебе далеко! — похвалил он Ваню.

— Ты же говорил, что ты весь насквозь больной. Разве больные могут так скакать? — недоверчиво спросил Ваня.

Снеговик хлопнул себя по лбу. Видно было, что он только что об этом вспомнил.

— Ах да! Конечно, я больной! Но я бежал из последних сил, не жалея себя, хотя это могло стоить мне жизни, — сказал он с видом мученика.

Сугроб еще некоторое время постонал, а потом, вдруг вспомнив о чем-то, расхохотался:

— Я только что подумал: ты не очень-то испугался, когда меня в окно увидел. Я был уверен, ты с подоконника грохнешься, а ты ничего, только вздрогнул.

— Вчера бы я точно грохнулся, — признался Ваня. — Но сегодня я уже видел Бабу Ягу и Кощея, а после них меня снеговиком не испугаешь.

Услышав эти слова мальчика, снеговик встревоженно взмахнул руками и уронил с головы ведро:

— Тебе никто не говорил, что больных нельзя тревожить? Ты видел Кощея и Бабу Ягу? Это были точно они? Ты ничего не перепутал?

— Кажется, нет, — неуверенно сказал Ваня. — Баба Яга… она такая — нос крючком, с одним зубом и в красном платке. Вяжет носки и любит чаевничать. У Кощея под плащом латы, при каждом шаге он лязгает, и еще он ужасно жадный, просто скряга. А еще там была Кикимора… у нее зеленые волосы, она вся оборванная, терпеть не может кошек и ест заплесневелые селедочные скелеты.

— Льдышки-мартышки, это они! — воскликнул снеговик. — А ведь в последние триста лет о них и слышно не было. Некоторые из нас, из сказочных, думали даже, что они исчезли насовсем! И вот они снова появились! Не к добру это. Ты не слышал, о чем они говорили?

— Они хотят украсть у Деда Мороза первое мгновение нового тысячелетия. А Кикимора хочет еще мешок с подарками.