Туве Янссон - Муми-тролль и шляпа Чародея

— Который час? — спросил он.

— Скоро восемь, — отозвался Снорк.

— Мне думается, пора укладываться спать, — сказала Муми-мама. — Столько волнений за один день!

— А мне кажется, было бы очень интересно узнать, куда же так сильно ударила молния, — сказал Муми-тролль.

— Завтра! — отрезала Муми-мама. — Завтра мы всё обследуем и поплаваем в море. А сейчас на острове только сыро, темно и неприютно.

Она подоткнула одеяло каждому из них и спокойно заснула, поместив свою сумку под голову.

А на море шторм набирал силу. Удивительные звуки можно было время от времени различить в грохоте волн, точно слышались голоса, а порой топот ног, чей-то смех и бой больших часов. Где-то там, там на море… Снусмумрик лежал тихонько, прислушивался, мечтал, вспоминал свои кругосветные путешествия. «Скоро я снова отправлюсь путешествовать, — думал он. — Через какое-то время».

Фрёкен Снорк проснулась среди ночи от страха. Что-то ужасно неприятное прикоснулось к её лицу. Она не рискнула открыть глаза, но с тревогой принюхалась. Пахло гарью! Фрёкен Снорк натянула одеяло на голову и вполголоса позвала:

— Муми-тролль! Муми-тролль!

Муми-тролль мгновенно проснулся.

— Что случилось? — спросил он. — К нам в палатку проник некто очень опасный, — сказала фрёкен Снорк из-под одеяла. — Я чувствую, что он где-то здесь!

Муми-тролль попробовал вглядеться в темноту. Что-то в самом деле происходило. Какие-то огоньки… Какие-то бледно — светящиеся существа сновали взад и вперёд между спящими.

Муми-тролль принялся будить Снусмумрика.

— Погляди, — прошептал он. — Привидения!

— Да нет же, — ответил проснувшийся Снусмумрик. — Это хатифнатты. Они наэлектризовались от молний, вот и светятся. Не шевелись, а то ещё ненароком схлопочешь удар током!

Хатифнатты определённо что-то искали. Они рылись во всех корзинах, причём запах гари становился всё сильнее и сильнее. Наконец, все хатифнатты собрались в углу, где спал Хемуль.

— Как бы эти твари его не поколотили, — с тревогой заметил Муми-тролль.

— Думаю, что они ищут барометр, — сказал Снусмумрик. — Я же его предупреждал! И вот теперь они его разыскали!

Общими усилиями хатифнатты стали вытаскивать барометр. Они перешагнули через Хемуля, чтобы половчее ухватиться за барометр; теперь уже не просто припахивало гарью, а воняло вовсю. Снифф проснулся и тут же захныкал.

В эту самую минуту послышался дикий крик. Это один из хатифнаттов наступил Хемулю на нос. В одно мгновение все проснулись и вскочили на ноги. Поднялся страшный гвалт. Тревожные вопросы сменялись жалобными криками, когда кто-нибудь в темноте наступал на хатифнаттов и тут же получал крапивный ожог или электрический удар. Хемуль метался по палатке и вопил со страху; в конце концов он запутался в парусине, и палатка рухнула на них на всех. Это было просто ужасно.

После Снифф утверждал, что они целый час выбирались наружу (возможно, он слегка преувеличивал).

Когда же все наконец выбрались на свет Божий, хатифнатты давно уже скрылись в лесу вместе со своим барометром. И как-то никому не захотелось кинуться за ними в погоню. Хемуль под свои собственные стоны и жалобы сунул нос в прохладный, влажный песок.

— Это зашло уж слишком далеко, — жаловался он. — Почему бедный безвредный ботаник не может прожить свою жизнь в мире и покое?

— А жизнь вообще вещь неспокойная! — радостно заметил Снусмумрик.

— Дождь перестал, — вставил словечко Муми-папа. — Взгляните, ребята, небо прояснилось. Близится рассвет.

Продрогшая Муми-мама стояла, крепко держа свою сумку. Она взглянула на море, еще не успокоившееся с ночи, и спросила:

— Как мы поступим, построим снова домик и попробуем ещё немного поспать?

— Не стоит, — сказал Муми-папа. — Давайте лучше завернёмся в одеяла и дождёмся, когда взойдёт солнышко.

Все уселись рядышком на берегу, тесно прижавшись друг к другу. Снифф попросился в серединку — так ему казалось безопаснее.

— Вы даже не можете вообразить, как жутко было, когда в темноте что-то коснулось моего лица, — сказала фрёкен Снорк. — Это было хуже самой грозы!

Так они сидели рядышком на берегу и наблюдали, как над морем редеет ночной сумрак. Шторм потихоньку стихал, но довольно высокие волны всё ещё с рёвом накатывали на берег. На востоке небо начинало бледнеть. Было холодно. И вот при первых лучах рассвета они увидели, как хатифнатты покидают остров. Лодка за лодкой, словно тени, выскальзывали из-за мыса и направлялись в открытое море.