Андрей Усачев - Школа в Дедморозовке

— Если будете опаздывать на уроки, мяч отберу, — пригрозила учительница.

И как сглазила.

На следующий день, на первой же перемене, снеговичок Ведёркин с такой силой ударил по мячу, что мяч долетел до забора, напоролся на ржавый гвоздь и лопнул.

Снеговики накинулись на Ведёркина.

— А что, я, что ли, вбивал этот гвоздь?! — оправдывался Ведёркин.

Мяч пытались надуть, но он тут же сдувался. Настроение у всех было испорчено.

Однако на следующей перемене Морковкин заметил в шкафу разноцветный мяч, стоявший на подставке. Мяч этот был твёрдым и крутился на железном пруте.

— Смотри, — позвал он снеговичка Чайникова.

Чайников с минуту подумал, открутил гайку и снял мяч с подставки. Разноцветный мяч был тяжелее и, хотя в нём было две дырочки, почему-то не сдувался.

Мяч вынесли во двор. И игра закипела с новой силой. Ученики не услышали, как вышла Снегурочка со звонком.

— Безобразие, кто взял глобус? — возмутилась учительница.

— Какой глобус?

— Вот этот!

— Какой же это глобус, когда это мяч! — возразил Морковкин.

— Вам только дай волю, всю землю перевернёте, — в сердцах сказала Снегурочка.

Вернувшись в класс, она водрузила «мяч» на подставку, но убирать в шкаф не стала.

— Сегодня мы познакомимся с новым предметом, который изучает нашу Землю и называется — география. А этот, с точки зрения Морковкина, мяч — называется глобусом!

— Откуда я знал?.. — буркнул Морковкин.

— Это маленькая модель Земли, только она во много раз меньше настоящей. На глобусе можно увидеть разные страны и города, реки и горы, материки и океаны…

— А нашу Дедморозовку тоже можно увидеть?

— А речку Урожайку?

Ученики вытянули шеи, словно надеялись увидеть и деревню, и школу, и самих себя. Но, понятно, ничего не увидели.

— А почему этот хлопус вертится? — поинтересовался Котелков.

— Не хлопус, а глобус!

Снегурочка объяснила, что планета вертится вокруг Солнца и вокруг своей оси. Поэтому на Земле бывают лето и зима, день и ночь…

— Странно, если она вертится, тогда почему у нас голова не кружится? — засомневался Чайников.

— У меня кружится, — сказала Уголькова. — Иногда так закружится…

— А ты перед зеркалом меньше крутись! — посоветовал ей Варежкин.

Уголькова больше других снеговичек следила за своей внешностью и каждую свободную минуту проводила у зеркала в раздевалке.

— Тихо, — сказала учительница.

Снегурочка стала рассказывать ученикам о разных удивительных вещах: о бескрайних солёных океанах и пустынях, в которых совсем нет воды, о деревьях, на которых растут огромные орехи, о слонах, у которых хобот-нос достаёт до земли, о странах, в которых живут летающие белки и сумчатые зайцы…

— Наверное, капусту с огородов сумками таскают! — заметил снеговичок Мерзлякин.

— А почему все океаны солёные, а сладких океанов нет?! — возмутился Варежкин.

Но больше всего снеговиков удивило, что есть такие страны, где совсем не бывает зимы и снега.

— И как там люди живут?

— И снеговиков там нет?

— А Новый год у них есть?!

Ученики снова зашумели. Снегурочка улыбнулась:

— География очень интересный предмет. А теперь скажите мне, для чего она нужна?

Класс задумался.

— Наверное, — подняла руку Берёзкина, — чтобы знать, куда ходить не надо, чтобы не растаять.

Все засмеялись.

— Хороший ответ, — сказала Снегурочка. — Представьте, что в Новый год вы поедете с Дедом Морозом в разные города. И кто-нибудь из вас потеряется… Что вы тогда будете делать?

Все молчали.

— А если вы будете знать географию и где какой город находится, то не заблудитесь и сможете вернуться домой!

Уроки закончились. Ученики разошлись по своим делам. А снеговичок Морковкин решил вернуться в школу и поискать на глобусе Дедморозовку. Когда он зашёл в класс, там стоял Чайников и задумчиво крутил глобус.

— Я вот думаю, — сказал он, — если Земля крутится, а мы возьмём и подпрыгнем — Земля за это время укрутится вперёд, а мы, когда приземлимся, окажемся в другом месте. — Чайников поправил очки. — Надо провести эксперимент.

Морковкину идея понравилась. И они отправились в поле, чтобы во время прыжка не наткнуться на забор или ещё на что-нибудь. Но пока они шли, Морковкину вдруг стало боязно: