Наталья Абрамцева - Рождественские грезы

— Простите меня, — скажет Кис.

— О чём ты? — будто бы удивится окошко. А ещё через некоторое время из дальних северных стран вернётся друг окна — Мороз. И на ^ стекле снова появятся чудесные рисунки: то звёзды — снежинки, то волшебные кружева, а под Новый год самые настоящие пушистые лочные лапы. И Кис скажет:

— Вы самое, самое красивое!

Наступил предновогодний вечер. Вся семья — мама, папа, дочка и бабушка — принялись наряжать елку. Замечательное это занятие! Веселое! Вот только бабушка посматривает в окно, за которым кружатся красивые, но одинокие снежинки, и качает головой.

— Нет метели — не будет в Новый год веселья, — повторяет бабушка старую пословицу.

А елка становится все краше, блестят на ней сосульки, разноцветные бусы, желтые, красные, зеленые шары. Вот только один шарик уже пять раз падал с елки. И если бы не кошка — я забыла сказать, что под елкой сидела кошка, — он бы давно разбился. А кошка каждый раз ловила лапками падающий шарик, протягивала его маме и та снова вешала его на ёл-кину ветку. А шарик был красивый: голубой с двумя снежинками на боку. Не с одной, как у других шариков, а именно с двумя. Одна снежинка была обыкновенная, а вторая — маленькая, но очень, очень серебристая.

Мама в пятый раз повесила пойманный кошкой шарик, и он, наконец, перестал падать. Висел он теперь на самой верхушке елки.

Нарядная стоит елка. Ночь опустилась. Все легли спать. Только кошка лежит в своем кресле возле елки и думает: «Почему такой прыгучий этот голубой шарик с двумя снежинками?» И вдруг — прыг! Кошка еле успела вскочить и на лету поймать шарик. Он снова спрыгнул с елки. Кошка взяла голубой шарик двумя лапками, осторожно положила его на вату под елкой и спросила:

— Разве так можно?! Ведь ты стеклянный, хрупкий — так и разбиться недолго.

— Отпусти меня, пожалуйста, — зазвенел голубой шарик, — мне необходимо на улицу, иначе не будет метели новогодней, не будет веселья праздничного. Ведь ты слышала, что бабушка говорила. Кошка нахмурилась, стараясь вспомнить бабушкины слова.

— Вот что, голубой шарик, объясни-ка все толком, — сказала она.

— Все очень просто, — стал объяснять шарик. — Нас, разноцветных шариков, со снежинкой на боку, продавали на улице, с лотка. Тут появились в воздухе снежинки и закружились, закружились… Но свой самый прекрасный, самый веселый белый снежный танец они не могли начать, пока не прилетит главная новогодняя снежинка. Вот и она! Прилетела, увидела меня, опустилась на мой голубой бок и, представь себе, задремала. Видно, в предновогоднее время у нее было много дел — устала. Так нас и продали вместе: меня и главную новогоднюю снежинку. Необходимо скорее отпустить ее. Иначе не будет танца снежинок. Не будет снега, не будет метелицы, не будет веселья.

— Все понятно. Пошли быстрее!

Шарик покатился впереди, за ним побежала кошка. Дверь квартиры открылась с готовностью, словно ожидала их.

Вот и чердак. Вот и окошко на крышу. Выбрались. В темном ночном воздухе кружились редкие снежинки.

— Ну, буди свою главную снежинку, — прошептала кошка.

— Ведь останемся без снега! Представляешь? — Эй, снежинка-снежиночка! Просыпайся, пожалуйста. Пора праздник готовить. А то Новый год не белым, а серым получится, — зазвенел голубой шарик.

— Ой-ой-ой, как же могла я уснуть так крепко, как же могла до сих пор не украсить землю, деревья новогодним нарядом! А хоровод снежинок? Они же меня ждут! И серебристая снежинка сорвалась с голубого шарика и улетела в темное небо. Вдруг откуда ни возьмись появились миллионы миллионов снежинок. Это главная новогодняя снежника их позвала. Закружились снежинки в кружевном легком танце, будто запели неслышную белую песню. Шаловливым и веселым был их танец. Кажется, и луна ярче засветилась, и звезды замерцали ближе. Вот ведь как получилось. И снег, и луна, и звезды! Все вместе. Как же празднично, как же красиво стало вокруг. Снег, снег, снег. Серебристая новогодняя красота! И вдруг раздался странный звук: «з-з-з-з-з-з…»

— Что с тобой? — спросила кошка шарик.

— Снежнике хорошо — она ледяная. Тебе хорошо — ты меховая. А я-то просто стеклянный. Я з-з-з-звеню, потому что з-з-з-з-замерз!

— Ой, прости, пожалуйста! Залюбовалась я. Скорей домой!

Кошка обняла теплыми мягкими лапками замерзший голубой шарик, уже с одной снежинкой на боку, и прыгнула в чердачное окошко. Выкатила шарик на лестницу, и вот они дома, возле елки. Тут вдруг возникла проблема, почти, как показалось, неразрешимая: как шарику забраться на свою веточку. Ведь это так высоко! Что делать? Но неожиданно раздалось мягкое шелковистое шуршание. С елки свесилась серебристая мишура.