Альберт Иванов - Хитрая ворона

Дни бежали за днями. Люди, как всегда, проходили внизу на работу. Автобусы проносились по своим маршрутам.

Как-то внизу Окно увидело нескольких человек. Они стояли с развёрнутым чертежом, показывали пальцами на дом и громко смеялись.

«Может, надо мной смеются?» — заволновалось Окно.

Придирчиво оглядело себя — всё в порядке, даже ни одной нахальной мухи. Люди ушли, но оно чувствовало: что-то должно случиться.

На следующий день начали выезжать жильцы. Старый дом решили снести. Хозяйка суетилась в комнате, и Окно слышало, как она восклицала:

— Мы переезжаем! Чудесно! Ах! Ах! Наконец-то эту развалюху снесут!

Окно разволновалось ещё больше: «А что будет со мной?»

Но страхи его были напрасны. Где-то внизу решили, что окна ещё пригодятся. Их можно продать, они были вполне приличные, хоть и старые. Но зато и старой отличной работы.

Вскоре все окна бережно вынули и перенесли в тёмный сарай во дворе. И теперь Окно вздохнуло с облегчением:

— А здесь неплохо. Тишина и покой.

Но всё же долгожданного покоя оно не получило. Теперь каждую ночь по нему то и дело пробегали зубастые крысы, волоча длинные грязные хвосты. Часто они оскальзывались, и Окно постоянно боялось за своё стекло. И тишина исчезла! Целыми днями что-то гудело, скрежетало, стучало за тонкими дощатыми стенами.

Про окна, наверно, забыли. Но вот миновал год, не меньше. И вдруг однажды заскрипели двери, ворвалось солнце.

Окно онемело от удивления, увидев на месте прежнего дома белую многоэтажку. Во дворе лежали новые окна.

Оно сочувственно поглядело на них: «Им, небось, хочется выходить на улицу. Ну что они знают о жизни!»

Старые окна погрузили на машину, аккуратно перевязали и повезли.

Уплывали назад дома, они становились всё ниже. Потянулась городская окраина с одноэтажными домиками.

Машина остановилась. Наше Окно сгрузили, а машина поехала дальше.

Какая приятная неожиданность! Окно вставили в новую пристройку к домику, и оно стало выходить на палисадник с пышными цветами в тенистом дворе.

«Замечательно! Такая здесь тишина! Как мне спокойно, я это заслужило!» — ликовало Окно.

На подоконник вспрыгнул толстый лохматый кот. Окно даже вспотело от радости:

— У меня теперь собственный кот!

Оно тихо зазвенело от удовольствия и — трррах! — разбилось вдребезги. В комнату влетел тяжёлый футбольный мяч.

Подняв хвост трубой, кот удрал на кухню. Со двора доносились испуганные ребячьи голоса.

И тихо жужжали пчелы над цветами.

Бывает же такое. Одна девочка вынула косточку из сушёного финика и посадила в горшок с землёй. А косточка вдруг взяла и проросла, и вскоре появилась маленькая Пальма. Совсем маленькая, но гордая.

Рядом с ней на подоконнике росли в горшках Фиалка и Алоэ. Пальма презрительно посматривала на них.

— Ничтожные вы существа, — не стесняясь, говорила она. — Ты, Фиалка, слишком нежная и недолговечная. Отцветёшь, и всё. Опадут листочки, и ищи-свищи!

— Снова зацвету, — обижалась Фиалка.

— Это когда ещё!..

— А я тебе чем не угодило? — топорщило свои тугие колючие отростки Алоэ.

— Да ты вообще, даже на вид, неприятное растение. Колючее — значит, злое. И уж слишком неприхотливое. Тебя хоть десять дней не поливай, ничего с тобой не случится. Нет в тебе ни достоинства, ни гордости!

Девочка очень заботилась о своей Пальме. И землю в горшке рыхлила, и поливала вовремя, и любовалась ею.

— Какая необычная! — восхищалась девочка.

К ней подружки заходили и тоже восторгались:

— Пальма! Ах, ах, ах! Королева!

И Пальма ещё больше возгордилась.

А однажды девочка заболела. Стала гаснуть прямо на глазах. Никакие лекарства не помогали. И тогда дали ей — кто-то посоветовал — попить соку Алоэ. Колючее растение охотно поделилось своей животворной влагой.

А потом и Фиалка помогла. Мама переставила её поближе к девочке. Тонкий нежный запах Фиалки тоже благотворно подействовал на неё.

Девочка начала поправляться. А когда совсем выздоровела, опять забыла про своих зелёных друзей. И снова начала восхищаться маленькой Пальмой.

Но Пальма притихла с тех пор. Особенно её мучило, что соседи по подоконнику ни разу не упрекнули её за то, что она не помогла девочке во время болезни.