Андоей Усачев - Дракоша в городе

Вечером Марта с Мартином сидели в клетке, щёлкали семечки и о чём-то оживлённо говорили на своём птичьем языке.

— Интересно, о чём они разговаривают? — прислушался к ним папа.

— Они говорят, что семечки очень вкусные, но им всё равно хочется на родину, — перевёл Дракоша и добавил: — Папа Серёжа, они очень скучают…

— А где их родина?

— В Маррокко! — еле выговорила Марта с набитым клювом.

— Давай поможем им вернуться на Родину… — потянул папу за рукав Дракоша.

— С этими попугаями сплошное Марокко. То их ищи, то на родину отправляй.

— Дракоша, а тебе не жалко будет расстаться с Мартой? — спросила мама.

— Жалко, — вздохнул Дракоша. — Нотам ей будет лучше.

— Какие будут предложения? — посмотрела мама на папу.

— Я бы, конечно, слетал, — задумался папа. — Но у меня отпуск только следующим летом…

Все задумались. Тишину прервал голос телевизионного диктора:

«Итак, самая большая новость последнего часа! Буквально через час самолёт „Руслан“ с гигантской репой на борту поднимется в воздух, чтобы затем приземлиться в Марокко. Вместе с репой на всемирную выставку „Селекция и мир“ летит и вырастивший её селекционер Афанасий Никитич Чимурин…»

— Через сколько, он сказал, самолёт? — встрепенулся папа.

— «Буквально через час», — повторила мама слова диктора и покачала головой. — Не успеешь.

— Спорим, успею! — крикнул папа и, подхватив Марту с Мартином, выскочил за дверь.

Вернулся папа усталый, но довольный.

— Успел! — только и смог сказать он.

— Какой ты у меня молодец! — обняла его мама и вздохнула. — А всё-таки жаль, что мы с ними больше не увидимся.

— Гы… — тоже вздохнул Дракоша.

Вслед за ним вздохнули и Паша с Машей.

— Почему не увидимся? — весело подмигнул папа. — Перед отлётом Марта сказала, что, как только они там устроятся, они с Мартином пришлют нам приглашение.

Зима в этом году задерживалась. Как говорил Сергей Викторович: «Всё меняется. Климат тоже».

Стояло начало декабря. А снега всё не было. И вот однажды утром Дружининых разбудил радостный крик Дракоши:

— Папа, мама! Лето наступило!

Паша сел в кровати и спросонья помотал головой:

— Какое лето?

— Посмотри, папа, одуванчики летят!

За окном кружились первые снежинки.

— Это не одуванчики! — сказала Маша, прижавшись носом к оконному стеклу.

— Значит, тополиный пух?

— Это снег.

Дракоша, конечно, слышал про снег. Но одно дело — слышать, а другое — видеть своими глазами. Паша сгрёб с подоконника пригоршню снега и протянул Дракоше. Дракоша понюхал, лизнул снег и разочарованно сказал:

— Вода!

Так началась зима. А с ней возникло множество проблем. Наталью Юрьевну заботило, как бы Дракоша не переохладился во время вечерних прогулок по парку. Старое пальто и шапка Сергея Викторовича вполне подошли Дракоше и даже закрывали ему хвост. Шарфов в доме тоже было вполне предостаточно. А вот с обувью дело обстояло плохо.

Папа рулеткой измерил ступню дракончика и почесал затылок:

— Пятьдесят один!

Мама и Маша объехали все специализированные магазины: и «Три толстяка», и «Три богатыря», и даже «Гулливер». Но ни ботинок, ни валенок такого размера там не оказалось.

Впрочем, как говорил Сергей Викторович, голь на выдумку хитра. У одного из своих знакомых папа взял старые болотные сапоги, мама связала два огромных шерстяных носка — и получились вполне приличные боты.

После первой пробной прогулки пальто спереди пришлось обрезать — Дракоша путался в полах и падал. А в остальном всё было в порядке. Зимняя форма одежды даже упростила многие сложности. Раньше Дружинины выходили в парк, только когда там не было прохожих, а теперь Дракоша вполне сходил за толстого укутанного ребёнка. Только однажды пожилая наблюдательная дама сделала Сергею Викторовичу замечание:

— Папаня! Ребёнок-то у вас позеленел!

Как-то во время прогулки Дракоша подбежал к Паше и испуганно прошептал:

— Папа! Там человек замёрз!

— Где? — вздрогнул Паша.

— Там, за деревом. Он весь белый. Холодный. И не двигается… Только нос у него красный.