Вера Ферра-Микура - Валентин свистит в травинку

— Здесь где-то растут колокольчики, — сказала вдруг фрау Эзенбек. — Представляете? Великолепно! На Городской площади Люкенбрюка растут лесные колокольчики! Я не ошибаюсь?

— Мы с вами не спорим, — сказала Варвара и поцеловала бабушку в левую щёку.

— И только потому, что мы вас ужасно боимся, — подхватила Людмила и поцеловала бабушку в правую щёку.

— Спасите! Вы сцелуете у меня со щёк все румяна! — завопила бабушка, — А они такие дорогие. Я теперь, наверно, бледная как полотно. Тогда чего ради, спрашиваю я вас, я битых два часа сидела перед зеркалом?

— Неправда, бабушка! Не два, а три!

— Нет, четыре! И пока ты занималась косметикой, суп выкипел, рис пригорел, жаркое превратилось в подмётку.

— Для внучек старалась! — засмеялась бабушка.

Конечно, всё это была шутка. На самом деле она уже много лет как перестала даже пудриться. Бабушка незаметно чихнула и тут же придумала новую игру:

— Давайте, пока нас никто не видит, попрыгаем на одной ножке наперегонки.

И они все втроём запрыгали по тенистой аллее сквера, разбитого на площади. И надо сказать, что бабушка не отставала от внучек.

У выхода из сквера бабушка поправила свою широкополую шляпу и предложила:

— А теперь давайте делать вид, будто мы взрослые.

— А мы и есть давно взрослые, — заявила Людмила. — Особенно Варвара и я. Во всяком случае, если судить по размеру наших туфель. А ты, бабушка, с завтрашнего дня каждое утро будешь пить по ложке рыбьего жира.

— Фу, какая гадость! — не удержалась фрау Эзенбек.

И вот тут-то они увидели качели, которые Валентин забыл у памятника скрипача Бобржинского. Сперва они решили, что это обман зрения. Качели на Городской площади были также неуместны, как музыкальный волчок в тарелке с лапшой.

— Вот это да! Такого случая мы не можем упустить! — заявила фрау Эзенбек. — Пойдемте скорее, посмотрим, что это за штука.

Девочки не заставили себя просить, но быстрее всех к качелям подбежала сама фрау Эзенбек. Она с таким азартом вскочила на сиденье, что всё сооружение затрещало.

— Здесь только два места, — сказала Людмила. — Варвара, сядь-ка ко мне на колени, но только не бей меня каблуками по ногам.

И они втроём принялись качаться на качелях перед памятником скрипачу Бобржинскому. Над их головами, словно конская грива, дрожала шёлковая бахрома. А по бокам — так во всяком случае казалось нашей счастливой тройке — качались взад-вперёд старинные дома с фронтонами.

— Настоящее приключение! — пищала от восторга бабушка. — Вот как надо праздновать приход весны, дети!

В это самое мгновение Валентин в кухне фрау Сундук по просьбе Лоттхен засвистел в травинку.

Фрау Сундук посмотрела на стол. Потом под стол. Обшарив глазами всю комнату, она обвела взглядом даже потолок. Но, кроме паутины, ничего нового там не обнаружила.

— Что-то не нахожу никаких изменений, господин Высвистыватель. Вам, значит, случается свистеть и просто так, ради удовольствия.

— Подойдите, пожалуйста, к окну. — Лоттхен жестом подкрепила свои слова. — Сюрприз в палисаднике.

— Сюрприз? — Фрау Сундук сразу подумала о серебристых тополях. Она давно мечтала, чтобы по обеим сторонам калитки стояли тополя. Конечно, тополя должны быть большими, чтобы видно их было издалека. — Надеюсь, они не маленькие, фрейлен Лоттхен?

— Нет, — ответила Ринглоттхен. — Они на двоих.

— Тополя на двоих? Что-то про такое я не слыхивала, — сказала фрау Сундук, нервно мигая.

Валентин был очень доволен.

— К тому же они небесно-голубого цвета, — прошептал он, — Можете сами убедиться!

Фрау Сундук высунула голову в окно.

— Как красиво! — воскликнула она. — Как элегантно! — Не её восторг тут же сменился возмущением. — Это неслыханно! В моём саду посторонние! Не успела я получить в подарок качели, как на них уже качаются чужие люди! Эй вы, с какой это стати вы ворвались сюда?

— Сами не знаем, — ответила фрау Эзенбек.

— Просто понятия не имеем, — пропищали Людмила и Варвара.

— Секунду назад мы ещё были на Городской площади, — продолжала фрау Эзенбек, вытаскивая из пакета очередной платок. — Поверьте, это чистая правда! Ап-чхи!

— Спросите господина Бобржинского! — крикнула Варвара. — Или фрау Паулсон в аптеке, где мы купили бумажные носовые платки…

— Раз бабушка говорит, что мы только что были на Городской площади, то, значит, были! — крикнула Людмила. — Потому что наша бабушка никогда не врёт.