Урсула Уильямс - Гобболино — ведьмин кот

— Спасите! Тону! — закричал Гобболино и начал изо всех сил загребать лапами.

Это была та же река, где он когда-то, когда был еще ведьминым котенком, легко, как утка, проплыл несколько миль, но теперь оказалось, что он мог только беспомощно барахтаться, пока течение тащило его к огромному мельничному колесу: оно поджидало котенка за излучиной реки, а чуть выше по течению была ферма.

Но, на счастье котенка, у реки, поблизости от мельницы, играли дети.

— Смотри! Смотри! — закричали они друг другу. — Вон плывет котенок! Как он отчаянно барахтается, он бьется изо всех сил, чтобы не утонуть!

— Он вот-вот попадет в мельничное колесо! — воскликнула одна из девочек. — Скорее! Скорее! Нужно его спасти!

Ее братья сбегали за палкой и вытащили Гобболино из воды, как подгоревшую изюминку из маминого кекса.

— Глядите, глядите! — закричали все дети хором. — Как же он похож на нашего Гобболино, на того маленького котенка, который приплыл к нам по течению когда-то давным-давно, ох как давно!

— Но Гобболино умел плавать! — сказали мальчики. — А этот котенок просто бултыхался в воде.

— И шубка у Гобболино была почти черная, — добавили девочки, — а у этого она совсем полосатая.

— Зато у него три лапы черные и одна белая! — воскликнули дети хором. — И видите, какие у него прекрасные голубые глаза!

Гобболино смотрел на ребят, мурлыкал и терся мокрым тельцем об их ноги. Теперь, когда он и вправду стал домашним котом, он разучился говорить на их языке, но котенка это не особенно огорчало, потому что дети по очереди обнимали его и называли своим милым, хорошим Гобболино, с которым они так давно — ах как давно! — расстались.

— Гобболино, а ты по-прежнему умеешь пускать искры из ушей? А ты все еще можешь стать невидимым? А прятаться в папином башмаке или у младенца в погремушке умеешь?

Гобболино отрицательно тряс головой, но дети его по-прежнему гладили и тискали, а потом, по очереди прижимая к себе, понесли на ферму, где их мать при виде его всплеснула руками.

— Отец! Отец! — воскликнула она. — Ты только посмотри, какого утопающего наши дети вытащили из мельничного ручья! Это тот самый ведьмин котенок, он снова к нам вернулся.

— Ведьмины коты умеют плавать, они не тонут, — возразил фермер, входя в кухню.

Он взял Гобболино на руки, сел в кресло и стал очень внимательно разглядывать котенка, а встревоженные дети молча стояли вокруг.

— Это не ведьмин котенок! — объявил наконец фермер. — Это самый обычный домашний кот.

В ответ благодарный Гобболино замурлыкал так громко, что чуть не задохнулся, а дети, услышав слова отца, начали петь и плясать от счастья и подняли ужасный шум. Даже младенец в колыбели — а он уже научился сидеть и играл теперь с нанизанными на веревку катушками — разразился восторженным агуканьем. Так что в кухне стоял радостный гомон, и никто не услышал скрипа колес у крыльца, но вот дверь внезапно распахнулась, и три мальчика, с виду погодки, вбежали в дом с радостными криками:

— Мы будем здесь целый день! Мы будем здесь целый день! Мы будем здесь целый день!

В следующую секунду они все вместе набросились на Гобболино и чуть не задушили его в объятиях, громко восклицая:

— Это же наш милый, наш любимый, наш красивый Гобболино, которого мы так давно не видели! Ох, Гобболино, где же, где же, где же ты был? И почему ты не навестил нас раньше?

Это были те самые трое маленьких братьев: их часто привозили на день в деревню поиграть с хозяйскими детьми, потому что такие поездки считались полезными для здоровья.

Тем временем экипаж лорд-мэра отъезжал от крыльца, а младенец, который сперва решил остаться на свежем воздухе и пособирать одуванчики, теперь пытался перелезть через порог и громко орал, потому что он снова оказался последним и Гобболино могли задушить в объятиях без его помощи.

Всю остальную часть этого долгого и счастливого дня дети и их вновь найденный товарищ играли и резвились на воздухе, а вечером, когда оказалось, что в экипаже за маленькими братьями приехал сам лорд-мэр, они первым делом получили его согласие на то, чтобы завтра снова увидеться со своим Гобболино.

А дети фермера, усталые и голодные, вбежали в кухню, где их ожидал стол, уставленный вкусной едой, и под ним стояло блюдечко со сливками для котенка.

Потом дети один за другим ушли спать, люлька запела свою скрипучую колыбельную и хозяйка принялась мыть посуду.

— Я думаю, Гобболино, у нас не худшая кухня и не худший дом, — сказал фермер, набивая трубку. — И пока у нас в очаге горит огонь, для тебя всегда найдется место рядом с ним, и блюдечко молока, и — по воскресеньям — кусок рыбы. Ну как, мать, верно я говорю?