Джанни Родари - Сказки

— Имейте в виду, — ответила ему Анджела, — что я тоже занимаюсь тяжелой атлетикой. Если вы еще раз скажете что-либо подобное, я усажу вас на арку Константина, и тогда посмотрим, что будет дальше…

— Будем считать, что я ничего не говорил! — тут же согласился начальник. — Давайте думать о нашем чемпионе. Через две недели начнется чемпионат мира. Я финансирую участие Грилло.

Будущий чемпион потренировался еще немного. Подбадриваемый невестой и начальником, он стал подряд поднимать одно за другим — этрусские гробницы, развалины канала в Монтерано, остров на озере Больсена, гору Соратте, государственный винный склад в Черветери, ну и тому подобное. Словом, потренировался как следует и решил ждать начала мирового чемпионата, который должен был проходить в Александрии.

Начальник оплатил проезд и Анджеле тоже. На корабле она так сразила всех своей фигурой, что не было ни одного моряка, кто не поинтересовался бы, нет ли у нее сестры, на которой можно жениться.

Грилло слегка нервничал. Он чувствовал себя точно так же, как в тот день, когда доставил телеграмму за сутки до отправления.

— Успокойся, — посоветовал начальник, — ты самый сильный тяжелоатлет во всей Солнечной системе. Только не испорть все своей вечной поспешностью.

— Хорошо, синьор начальник, — пробормотал Грилло, — просто я не привык зря тратить время, а этот корабль, похоже, не собирается идти в Египет.

Но корабль в Египет все же пришел, спортсмены высадились в Александрии и отправились в гостиницу.

Начальник и Анджела сказали Грилло:

— Тебе надо немножко поспать, чтобы успокоить нервы. А мы тем временем заглянем в спортзал, проверим, все ли там в порядке, нет ли каких подвохов…

И Грилло пошел спать. Но во сне он так торопился, что проснулся… вчера. Посмотрел на календарь и убедился, что сегодня еще понедельник, хотя в Александрию они прибыли во вторник.

— Так и знал, — подумал он, — теперь надо спать вдвое медленнее, чтобы проснуться вовремя.

Он снова уснул, но спал еще поспешнее и проснулся за три или четыре тысячелетия до нашей эры. Проснулся в пустыне, потому что гостиницы в те времена на этом месте еще не было, и увидел перед собой человека в древнеегипетском одеянии. Тот спросил Грилло:

— Квик, квек, квак и квок?

— Ничего не понимаю, — вежливо ответил Грилло. — Мы в Чивитавеккья говорим на другом языке.

Человек повторил еще несколько раз: «Квик! Квек!» — потом позвал двух рабов, те подняли Грилло, отнесли в лодку, полную людей в древнеегипетских одеждах, и сунули в руки весло.

— Квик! — приказал хозяин лодки.

— Это я понял, — проговорил Грилло, — это значит: греби!

И едва он начал грести, как все опустили весла — в них просто не было надобности. Достаточно было усилий одного Грилло, чтобы лодка стрелой полетела вниз по Нилу. Крокодилы в испуге шарахались кто куда, а хозяин так ликовал, что от радости сошел с ума, и его пришлось связать.

Грилло между тем догадался, что его везут на строительство египетских пирамид. Чтобы помочь немного. И он не ошибся. Вскоре в пустыне показалась недостроенная пирамида, а вокруг — тысячи рабов, которые с трудом волочили огромные камни. Тут же оказался и фараон. Он кричал своим секретарям все то же: «Квик! Квек!» Но было совершенно ясно, что фараон сердится, потому что работы идут ужасно медленно. Его секретари со страху попрятались кто куда — боялись потерять голову, а заодно и уши.

«Я, конечно, могу помочь, — подумал Грилло, — мне это нетрудно. Но только до обеда. А потом — премного благодарен, и а риведерчи! [4] до свидания (ит.) ».

Он поднимал эти чудовищные камни, даже не затянув потуже пояс. Каждой рукой — по дюжине. Народ обступил его, и все кричали: «Ойлé! Квек! Квек!» А фараон от изумления упал в обморок, и к его носу пришлось поднести дохлого кота, чтобы тот очнулся (таков фараонский обычай).

Не прошло и двух-трех часов, как пирамида была закончена. Конечно, сразу же — обед для начальства, тосты, речи, поздравления… Фараон захотел поближе посмотреть на чужеземного раба, так удивившего его. С помощью пальцев и некоторых иностранных слов он попытался объясниться с ним и спросил, откуда он родом.

— Вавилония?

— Нет, ваше величество, Чивитавеккья.

— Содом и Гоморра?

— Я же сказал вам, многоуважаемый, — Чивитавеккья.

Фараону надоело расспрашивать, и он сказал что-то вроде этого: ну и катись туда, откуда явился. Грилло из осторожности помалкивал: когда расспрашивают, всегда лучше говорить поменьше. Он поел, когда дали есть, попил, когда дали пить, а потом ему знаками объяснили, что он может отдохнуть под пальмой.