Майкл Бонд: Медвежонок Паддингтон здесь и сейчас

— Пусть тогда сам и копает, — предложил мистер Браун, протягивая медвежонку лопату.

Дважды уговаривать не пришлось; очень скоро медвежонок вытащил коробку из земли и откинул крышку.

Первое, что он там увидел, — холщовый мешочек со своим именем. Развязав мешочек, он обнаружил, что тот набит иностранными монетками.

— Наверное, дядя Пастузо собирал их, пока путешествовал вокруг света, — догадался Джонатан, всмотревшись повнимательнее. — Стоят они небось — ого-го!

А под монетками, аккуратно завёрнутые в мягкую бумагу, лежали семь блестящих фотокарточек, изображавших всё семейство в кабинке колеса обозрения.

— Вот, оказывается, куда он исчез! — воскликнула Джуди. — Я заметила на входе надпись, что, если в определённый момент вы встанете у окна, вас сфотографирует автоматическая камера, а потом, перед уходом, можно купить фотографии.

— Как это трогательно, — восхитилась миссис Браун. — Мы с тобой купим для своей рамку, Генри, и поставим её на почётное место на каминной полке.

— Я свою поставлю рядом с фотографией тёти Люси, — решил Паддингтон. — А мистеру Круберу его карточку отдам завтра. Он, наверное, повесит её в лавке.

— Нам будет не хватать дяди Пастузо, — сказала миссис Браун, когда они шли к дому. — Он, конечно, немножко похож на ураган, зато без него будет даже слишком тихо.

— Ну, теперь хоть понятно, что у нашего медведя за корни, — заметила миссис Бёрд. — А то я вечно за него переживала.

Паддингтон услышал их краем уха и, войдя в дом, сразу же побежал к себе в комнату и стал рассматривать себя в зеркале. Он снял пальтишко, шляпу и даже резиновые ботики, но никаких корней — а также веток и листьев — на себе не обнаружил и в конце концов вздохнул с облегчением.

Когда утро уже близилось к концу, Брауны услышали из комнаты медвежонка стук молотка; впрочем, все были так довольны, что он никуда от них не уехал, что решили не обращать внимания.

— Я решил сделать так, как учила тётя Люси — перечислить всё, что есть в жизни хорошего, — сказал Паддингтон вечером, когда все пришли к нему в комнату пожелать спокойной ночи. — Только я хочу всё перечислить перед сном. Потому что хорошего в жизни так много, что завтра я могу и не успеть — мне ведь надо сходить в магазин за подарками, а ещё в банк, чтобы там пересчитали все монетки дяди Пастузо.

— Боюсь, в банке тебе не очень обрадуются — время сейчас горячее, везде очереди, — предупредил мистер Браун.

— В любом случае, не вздумай тратить эти деньги на нас, — сказала миссис Браун. — Мы и так уже получили самый лучший подарок в жизни: ведь ты живёшь в нашем доме.

— Да, уж и не знаю, что за жизнь бы была без тебя, — добавила миссис Бёрд, и все согласно закивали.

Паддингтон указал на большой гвоздь, вбитый в стену его комнаты.

— Вот чему я научился у дяди Пастузо: где шляпа висит, там и дом.

Он снял свою широкополую шляпу и подбросил её вверх. К его огромному удивлению, шляпа приземлилась обратно ему на голову.

— Ничего, Паддингтон, — утешила его миссис Браун среди всеобщего хохота. — Потренируешься — и всё получится, а уж времени у тебя теперь хоть отбавляй!

Если вы привезли английской королеве, например, пучок петрушки для салата, это ещё не значит, что вы стали поставщиком королевского дома (даже если петрушка ей очень понравилась). Получить официальный титул «Поставщик британского королевского дома» может только очень уважаемая фирма, прославившаяся качеством своей продукции. Так что это и впрямь великая честь — почти такая же, как продать что-нибудь Паддингтону.

Синюю лампочку в Англии вешают над входом в полицейский участок — чтобы все видели, куда бежать в экстренной ситуации. Ну, или куда не бежать, если вы негодяй и преступник.

Паддингтон решил, что полицейский чихнул, а он и не чихал вовсе, просто спросил по-немецки: «Вы говорите по-немецки?»

Потерпев неудачу с немецким, полицейский перешёл на французский и спросил: «Вы говорите по-французски?» — разумеется, именно по-французски.