Елена Ильина - Шум и Шумок

Единица и говорит Двойке:

— За этим смотри в оба. Этот троечник скоро будет двоечником.

Подкрались к третьему, а третий в окошко смотрит, разинул рот и ворон считает.

— Не зевай, Единичка! — говорит Двойка. — Этот и мне не нужен. Себе забирай.

И полезли Двойка с Единицей в тетрадки к ротозеям. А ротозеи и хорошим ученикам слушать мешают — шумят, болтают, в чужие тетрадки заглядывают.

Видят Четвёрка с Пятёркой — дело плохо. За целый урок только дна мальчика по четвёрке получили, а пятёрки ни у кого нет.

— Что будем делать? — говорят Пятёрка с Четвёркой. — Нет нам житья от Двойки с Единицей!

А Двойка с Единицей радуются: Двойка на своих на двоих пляшет, а Единица на одной ножке подпрыгивает.

Да недолго они радовались. Взялись ребята за ум.

— Что нам с этими единицами и двойками делать? — говорят. — Зазеваешься на одну минуточку, а они уж тут как тут. Заберутся в тетрадку и уходить не хотят. Надо нам их поскорее выгнать!

Сговорились ребята хорошо уроки делать, слушать внимательно, писать старательно.

Вот прошло немного времени, а уж в этом классе не только Двойке с Единицей, а и Тройке места не осталось.

— Пропало наше дело! — говорит Двойка. — Пойдём-ка, сестрица Единица, счастья искать. И ты, серединка на половинку, с нами иди. Говорят, от тройки до двойки недалеко.

Пошли они по всей школе — из коридора в коридор, с лестницы на лестницу. А навстречу им двойки и единицы из других классов идут.

— Нет нам счастья в этой школе, — говорят. — Придётся в другую школу поступать.

Да кому они нужны — двойки с единицами? Никуда их не пустили.

Только Тройка нашла себе местечко — в углу за печкой. Да и ей живётся невесело. Помнят ребята, что от тройки до двойки недалеко, а от двойки — до единицы.

Жил-был мальчик Серёжа. На столе у него стояли часы-будильник, а на стенке висел толстый отрывной календарь. Часы показывали часы и минуты, днём и ночью говорили своё «тик-так, тик-так», а календарь показывал не часы и минуты, а месяцы и дни и молчал.

Но вот как-то раз календарь заговорил:

— Нынче уже восемнадцатое декабря, воскресенье, а Серёжа наш за уроки ещё и не принимался.

— Так-так, — сказали часы. — Уже скоро вечер, а он всё ещё где-то бегает. Время-то летит…

Вот набегался Серёжа, пришёл весь в снегу. Снял пальто, валенки и сел уроки делать, а за окном уже темно. Глаза слипаются. Буквы по странице бегают, как муравьи. Положил Серёжа голову на стол, а часы ему говорят:

— Тик-так, тик-так. Сколько часов прогулял, сколько минут потерял! Посмотри на календарь. Время-то летит…

Посмотрел Серёжа на календарь, а на листке календаря уже не воскресенье, а понедельник, и уже не восемнадцатое декабря, а девятнадцатое.

— Целый день потерял, — говорит календарь, — целый день!

— Что потеряно, то найти можно, — отвечает Серёжа.

— А вот попробуй поищи вчерашний день.

— И попробую, — говорит Серёжа.

Только он это сказал, что-то подняло его, и очутился он на улице. А на улице ещё светло, как днём, только не поймёшь — сегодня это или вчера. По мостовой туда и назад мчатся машины. Прижался Серёжа к стене дома, оглянулся и видит, что это не дом, а только стена кирпичная. Каменщики укладывают кирпичи, стена растёт, растёт, и каменщики тоже поднимаются всё выше и выше. Чуть ли не до самых облаков доросла стена.

Закинул голову Серёжа и кричит:

— Дяденьки! Не видать ли вам сверху, куда вчерашний день ушёл?

— Вчерашний день? — спрашивают каменщики. — А зачем он тебе нужен?

— Уроки сделать не успел, — отвечает Серёжа.

— Плохо твоё дело, — говорят каменщики. — Мы вчерашний день ещё вчера обогнали, а завтрашний нынче обгоняем.

«Вот чудеса! — думает Серёжа. — Как же это можно завтрашний день обогнать?»

И вдруг видит — мама идёт.

— Мама, — говорит Серёжа, — где бы мне вчерашний день найти?