Элвин Уайт - Паутина Шарлотты

— Когда ты будешь плести паутину? — спросил Уилбер.

— Сегодня ближе к вечеру, если не очень устану, — ответила Шарлотта. — Последнее время я быстро устаю. Силы уже не те, что раньше. Видимо, возраст дает себе знать.

Уилбер взглянул на Шарлотту. Она вся раздулась, и Уилберу показалось, что вид у нее какой-то вялый.

— Мне очень жаль, что ты неважно себя чувствуешь, Шарлотта, — проговорил Уилбер. — А может, сплетешь паутину, поймаешь пару мух и все наладится?

— Может быть, — рассеянно отозвалась Шарлотта. — У меня такое ощущение, будто сейчас конец длинного-предлинного дня. — Она устроилась вниз головой на потолке и задремала, оставив Уилбера в большой тревоге.

Все утро мимо Уилберова загончика шлялся народ. Десятки зевак останавливались поглазеть на него, полюбоваться на белую шелковистую кожу, хвостик колечком, сияющий доброжелательный взгляд. Потом они проходили дальше, к соседнему загончику, туда, где лежал большой поросенок. Уилбер слышал, что многие одобрительно отзывались о Дядюшкиных размерах. Он невольно прислушивался к этим замечаниям и все больше тревожился. «А тут еще Шарлотта плохо себя чувствует… — подумал он. — Вот ведь незадача».

Темплтон мирно проспал все утро, зарывшись в солому. К середине дня стало нестерпимо жарко. В полдень Зукерманы и Эраблы вернулись к Уилберову загончику. Через несколько минут явились Ферн с Эйвери. Ферн держала в руках игрушечную обезьяну и грызла сладкие орешки. Эйвери жевал засахаренное яблоко, к уху он прицепил воздушный шарик. Дети были потные и чумазые.

— Ну и жарища, а? — проговорила миссис Зукерман.

— Ужасная жарища, — отозвалась миссис Эрабл, обмахиваясь рекламным проспектом морозильника.

Один за другим все забрались в кузов и развернули пакеты с едой. Солнце шпарило вовсю. Бсть никому не хотелось.

— Когда жюри будет решать насчет Уилбера? — спросила миссис Зукерман.

— Не раньше завтрашнего дня, — ответил мистер Зукерман.

Появился Лерви с призом — ему-таки посчастливилось выиграть индейское покрывало.

— То, что надо. Покрывала нам как раз и не хватало, — сказал Эйвери.

— Вот именно. — Лерви развернул покрывало и накинул eit> на грузовик, так что концы свисали с бортов. Получилось что-то вроде палатки. В тени под покрывалом дети сразу почувствовали себя лучше. Они растянулись в кузове и уснули.

Когда ярмарку опутали сумерки и наступила прохлада, Темплтон вылез из ящика и огляделся. Уилбер спал на соломенной подстилке. Шарлотта плела паутину. Чуткий нос Темплтона учуял множество замечательных запахов. Крысенок проголодался и хотел пить. Он решил разведать окрестности. Не сказав никому ни слова, он двинулся в путь.

— Принеси мне какое-нибудь слово, — крикнула ему вслед Шарлотта. — Я должна сегодня сделать последнюю надпись.

Крысенок что-то пробормотал себе под нос и исчез в темноте. Он не любил, когда с ним обращались, как с мальчиком на побегушках.

Вечер принес всем долгожданное облегчение после дневной жары. Чертово колесо светилось огнями. Оно совершало в небе круг за кругом и казалось вдвое больше, чем при дневном свете. Вся площадка с аттракционами была ярко освещена, потрескивали игральные автоматы, со стороны карусели неслась музыка и слышался голос лотерейщика, выкликавшего номера.

После дневного сна дети вновь чувствовали себя превосходно. Ферн встретила своего приятеля Генри Фасси, и он пригласил ее покататься на чертовом колесе. Он даже купил ей билет, так что Ферн не пришлось ничего платить. Миссис Эрабл взглянула наверх в звездное небо и увидела, что ее маленькая дочурка сидит рядом с Генри Фасси и колесо уносит их все выше и выше. Вид у Ферн был невероятно счастливый. Миссис Эрабл покачала головой.

— Боже мой, — проговорила она, — Генри Фасси, подумать только!

Темплтон старался никому не попадаться на глаза. В густой траве за коровником он нашел газетный сверток, а в нем остатки еды: бутерброд с остро пахнущей ветчиной, немножко швейцарского сыра, кусочек крутого яйца и огрызок червивого яблока. Крысенок забрался внутрь свертка и все съел. Потом он оторвал кусок газеты с каким-то словом, скатал его в шарик и пустился назад к Уилберову загончику.

Когда Темплтон вернулся со своей добычей, Шарлотта уже заканчивала паутину. В середине она оставила пустое место. В этот час людей около загончика не было, так что крысенок, паучиха и поросенок были предоставлены сами себе.