Зинаида Чигарева - Осторожно, сказка!

— Не ходил ты ни в какой Дальний Лес. Подобрал на дороге завалящую.

Бегает Ванечка от дерева к дереву, а все без толку. Ну вот, кажется, наконец, нашлась подходящая. Ничего не скажешь, ловкая шишечка! На ракету похожа, крепкая, зеленая еще, и капелька смолы застыла на макушечке.

Теперь можно и домой.

Есть уже не хочется — перетерпел. Но во рту так горячо и сухо, как будто он сжевал коробок спичек. Газировочки бы сейчас, холодной, сладкой, колючей. Или водицы родниковой, как у бабушки в деревне.

Подумал так Ванечка — слышит: журчит. Ну да! Совершенно отчетливо слышно веселое вкрадчивое журчание. И близко — за этой большущей елью.

«Солнце высоко — колодец далеко. Жар донимает, пот выступает… Стоит козье копытце, полно водицы…»

Откуда это? А-а! Из той самой сказки, что вчера не успела рассказать мама.

«— Не пей, Иванушка! Козленочком станешь…»

Кто это сказал? Голос как будто бы Ленкин… Но откуда здесь Ленка? И почему копытце? Он из ручейка напьется. Вот он, ручеек, совсем рядом журчит.

Полез Ванечка за елку, а ручеек в другой стороне отзывается. Кинулся туда — ни звука. Нет, опять вроде зазвенело. Дразнит кто-то Ванечку, заманивает. Скорее бы унести ноги! А куда их унесешь? Деревья кругом все одинаковые — лес и лес, и не понять, где глубь, а где опушка. Заметался Ванечка — нет выхода! Бросился на землю и заревел в отчаянии:

— Я так не буду-у-у!

Но никто не торопится на помощь Ванечке. Одни деревья кругом, насупились, молчат. Вот ведь какие недобрые! Тут человек пропадает, а им хоть бы что.

Чудится Ванечке: затаилось рядом живое, непонятное. Слышит он шепоток и смех чей-то. Совсем потерял голову от страха:

— Ма-ама-а-а!

— Ну чего орешь, как чокнутый?

Поднял Ванечка глаза, видит — ребятишки. Двое мальчишек и две девчонки. Стоят, смотрят на него, усмехаются. Мальчишки в заношенных спортивных костюмах. На девчонках платьица блеклого серого цвета. Вполне обычные ребятишки. Одно удивительно — у мальчишек уши мохнатенькие, торчком стоят. У каждой девчонки рот до ушей, хоть завязочки пришивай. Смешные, а все-таки люди…

Глядит на них Ванечка, смутно припоминает: уж не видал ли он их когда-нибудь? Что-то больно знакомое есть в уродцах. Во сне, что ли, когда снились?

Мальчишки переглянулись, губы надули, набычились:

— Не буду я так! Не хочу! Не буду!

А девчонки вдруг как завопят, будто их на части режут:

— А-а-а! Мне — так нельзя! А вам так все можно!..

Повалились навзничь, руками машут, ногами дрыгают — смотреть противно.

— Ах, вот вы как? Вы дразниться? Ну, ладно!

А те и ухом не ведут:

— Не хочу! Не буду!

— А-а-а-а!

Не на шутку рассердился Ванечка:

— Ка-ак дам, так уши отклеются!

Хохочут мальчишки — за животы держатся.

— Ка-ак дам, так землю забодаете!

Но эти жуткие угрозы ничуть не испугали уродцев. Наоборот, они прямо-таки наслаждаются Ванечкиной злостью.

— Ай-яй-яй, Ванечка, — говорит наконец один уродец. — Старых приятелей не узнал. Мы тебя еще во-от такусеньким помним. И росли мы вместе с тобой. Ты был маленький — и мы были маленькие. Ты подрос — и мы подросли.

— Ну как? Теперь узнаешь? — мальчишки вплотную придвинулись к Ванечке. — Мы Братцы-Упрямцы. Из твоего упрямства зародились. Вот кто мы!

— А мы Сестрицы-Капризицы… Сестрицы-Капризицы, — растянули в улыбке лягушачьи рты девчонки. — Твои капризы — вот кто мы!

У Ванечки от удивления глаза на лоб. Как же так? Капризицы? Упрямцы? Ну покапризничал, поупрямничал — и все прошло. Это же просто так, ничто — одни настроения. А они, эти… живые!

— Мы живые! Мы живые! — радуются уродцы. — Мы твои упрямки! Мы твои капризки!

— Долго мы у тебя в шкафу жили, — говорит уродец. — Этот скверный Серафим шагу шагнуть не давал. Трудная была у нас жизнь. Дорого ты нам достался, Ванечка. А теперь ты наш!

— Я не ваш! Я свой — и все тут!

Опять хохочут уродцы. Отсмеялись, командуют:

— Пошли!

— Не пойду.

— Что-о? Никак ты упрямишься?

— Я домой хочу!

— Ага! — закричали Капризицы. — Ты, кажется, капризничаешь?

Подсмеиваются злорадно уродцы:

— С нами этот номер не пройдет. Мы не Ленка.

— Пить хочу! Вот что! — закричал Ванечка. — И никуда не пойду, пока не напьюсь. Газировки хочу!

— Газировки не держим, — подскочила Капризица. — Водичка ключевая — вот она!

Смотрит Ванечка: у девчонки в руках посудинка. Странная такая посудинка: стакан — не стакан, чашка — не чашка, и вроде из темной пластмассы.

— «Не пей, братец, осликом станешь…»