Ольга Колпакова: Жил-был Зелёненький

— Ой, как не хочется быть другим, — делился Жёлтенький страхами со своим другом Красненьким, — ни белым, ни лысым.

— Ещё бы, — соглашался Красненький. — Если ты, например, возьмёшь да станешь вместо Жёлтенького Красненьким, то что мне делать? Придётся тогда мне становиться Жёлтеньким и переезжать в твой домик. Пойду чемоданы собирать.

Только Жёлтенький зря боялся. А Красненький зря торопился упаковывать чемоданы.

Прошла неделя. А Жёлтенький всё ещё был как цыплёнок, как одуванчик, как лимон, как осенний листочек — таким же жёлтым.

Потому что он был Жёлтеньким — и больше никаким.

В Разноцветном городке жила-была иностранная девочка по имени Синь, по фамилии Енькая. У неё были самые синие волосы в мире, такие синие, что почти сапфировые. И пальтишко как лазурь. С кармашком. А вот глаза у Синь Енькой были совершенно голубые. Может быть, поэтому её и звали Голубоглазая Синь Енькая.

Жила она по соседству с Жёлтеньким. Они очень часто виделись, но почему‑то очень мало разговаривали. Увидятся, например, утром.

— Здравствуйте, — скажет Жёлтенький и поковыряет шафрановым ботинком дорожку.

— Доброе утро, сэр, — ответит соседка и опустит свои голубые глаза. И как‑то непонятно так побледнеет. И глаза станут такие незабудковые, и волосы словно бирюзовые, и даже пальтишко с кармашком как‑то повасильковеет. Постоят соседи, постоят, вздохнут, а потом идут по своим делам: Жёлтенький шарфик на зиму покупать, а Синь Енькая варенье из ежевики варить.

«Она, наверное, думает, что я такой не очень умный, не знаю, о чём поговорить? — переживает потом Жёлтенький. — А я и правда не знаю…»

«Он, наверное, считает, что я некрасивая. Или, может, ему моё пальтишко не нравится?» — думает потом Синь.

Так вот и жили они как‑то так. Скучно. Пока не выпал первый пушистый снег.

Вышел Жёлтенький на улицу: красота! Намотал он на шею новый абрикосовый шарфик и стал ждать, пока Синь Енькая появится. Синь Енькая увидела в окно, что Жёлтенький уже на улице, надела своё синее пальтишко и тоже пошла снегом любоваться. Отчего же не полюбоваться, красиво ведь. Так любовались они час. Два. Три. Замёрзли совсем, посинели оба от холода, а уходить никто не хочет. Жёлтенький терпел, терпел, а потом как наберётся смелости, как скажет:

— А давайте слепим снеговика, чего стоять‑то.

— Давайте! — согласилась Синь Енькая. — А потом ещё можно пойти чай с ежевичным вареньем попить! — предложила она.

Так они и сделали. Вообще в Разноцветном городе все любили чай с вареньем пить. Отчего же и им не попить. Особенно если снег на улице.

Оранжевый и Фиолетовый всегда ссорились.

— А у меня‑то домик фиолетовый, как вку-у-усная слива! — хвастался Фиолетовый и показывал свой совершенно лавандовый язык.

— Ой, нужен мне как слива! У меня зато домик апельсиновый, оранжевый! — отвечал на это Оранжевый и высовывал свой абсолютно морковный язык.

— А я на Новый год приготовлю запеканку из баклажана! Такую фио-лето-вень-кую! Вот! — сообщал Фиолетовый.

— Подумаешь! А я на Новый год буду пить фанту и закусывать золотистым мандариново-абрикосовым вареньем! — и Оранжевый довольно улыбался во весь рот.

Однажды, как раз под самый Новый год, в Разноцветном городке начался ужасный снегопад. Снежинки летели три дня и три ночи. Весь городок так засыпало снегом, что из‑под него ничего не стало видно.

— А у меня домик совсем не видно из‑под снега! — закричал Оранжевый, как только откопал свою дверь.

— Подумаешь, совсем… — начал было спорить Фиолетовый, расчищая калитку, — у меня… — Он посмотрел на свой домик. — У меня домик ещё совсемей не видно из‑под снега!

Они уселись друг против друга и стали думать, чем ещё можно похвастаться. Но снег сделал всё совершенно одинаковым. Таким одинаковым, что даже скучно.

— Столько много снега… — сказал Оранжевый и посильнее натянул персиковую шапочку.