Валентин Катаев - Сказки и рассказы

Три солдата входили в трубу туннеля по лодыжку в воде, таща ящики с патронами. Они старались держаться как можно ближе к стене. Но это было почти невозможно. Туннель был набит людьми, животными, домашними вещами и мешками с продуктами. Оказалось, что сюда сбежалась целая деревня, спасаясь от авиации. Невдалеке, над лощиной, догорали избы. Несколько коров уже было убито пулями, которые изредка с визгом влетали в туннель. Туши животных лежали в туннеле поперек ручья и мешали ходить пулеметчикам. Обезумевшие старухи стояли молчаливо и неподвижно, держась руками за мешки с мукой, сложенные на сундуки. Виднелось несколько деревянных кроватей, цинковое корыто, матрас. В темноте зеркально-резко блестел круглый выход из туннеля, на треть забаррикадированный камнями. Черная масса людей стояла неподвижно, прижавшись спиной к стенам. По камню стен струилась вода. По ту сторону очень крутой и очень высокой железнодорожной насыпи во ржи сидели немцы. Между нами и немцами было семьдесят пять метров. По опасному дефиле [101]лощины, вдоль ручья, один за другим, согнувшись, бежали солдаты моторизованной пехоты, вызванной генералом по радио из резерва. Они старались как можно скорее добежать до входа в туннель. Увидев, что туннель забит, они в нерешительности расходились вправо и влево вдоль насыпи и останавливались. Вскоре их накопилась целая рота с ручными пулеметами, противотанковыми ружьями, автоматами. Они сидели, лежали или стояли, прислонясь к косой стене насыпи. В пятнистых плащ-палатках и в маскировочных сетях с пучками травы, накинутых на пасмурные шлемы, они почти сливались с землею насыпи. Они были похожи на рыбаков, покрытых тиной. По ту сторону насыпи во ржи сидели немцы. Рожь была высокая, плотная, частая. Она не просматривалась. Немцев было не много, но их не было видно. Несколько невидимых немецких снайперов не торопясь стреляли по каждому человеку, который показывался над железнодорожным полотном. Немецкие мины перелетали через насыпь и разрывались на склонах лощины. Но возле туннеля было мертвое пространство. Мы стояли в этом мертвом пространстве. Здесь, на маленьком пятачке, уже скопилось человек полтораста солдат и офицеров, готовых к атаке. Две санитарки, прибежавшие с ротой моторизованной пехоты, стояли с сумками у входа в трубу туннеля, прислонившись спиной к каменной облицовке. Создавалось такое впечатление, что никто ничего не делает и никакого боя вокруг нет. Между тем пули не переставая взвизгивали и щелкали по щебню, и отбитые камешки рикошетом вылетали из туннеля.

Генерал отошел подальше и стал подниматься по железнодорожной насыпи. Он поднимался с напряжением, упираясь руками в колено. Его ноги все время скользили, срывались. Трава была сырая и скользкая. Из-под каблуков скатывались вниз камешки. Он поднимался косо, по диагонали. За ним следовал адъютант. Когда они добрались до железнодорожного полотна, они легли, стараясь, чтобы их головы не возвышались над рельсами. Генерал осторожно выставил над рельсами свой небольшой перископ. Адъютант разложил возле генерала карту. Они стали не торопясь ориентировать карту на местности, делая на ней отметки карандашом. В некоторых местах вверх по насыпи косо карабкались солдаты с автоматами на шее. Добравшись до железнодорожного полотна, они некоторое время лежали плашмя, спрятав головы, а потом быстро вскакивали и, согнувшись, кидались через рельсы и скрывались. Очевидно, они скатывались по ту сторону и где-то там накоплялись. В это время немецкие пули начали визжать особенно часто и особенно часто разрывались на склонах лощины немецкие мины, раскидывая вокруг себя пучки вырванной травы и земли. Один солдат задержался наверху дольше других, а потом стал спускаться обратно. Он подошел к девушкам-санитаркам, держа перед собой вытянутую руку. Это был высокий, молодой, красивый парень со шлемом на затылке. Ремешок шлема крепко стягивал квадратный подбородок. Плащ-палатка была откинута за спину. Она грубо шуршала. Он протянул девушке дрожащую руку с ярко окровавленным пальцем. Палец был перебит пулей. С него капала кровь. Девушка полезла в сумку и быстро забинтовала ему руку. Он не уходил.

– Ну, чего ж ты стоишь? – сказала она. – Всё!

Он осторожно обнял ее забинтованной рукой за плечи и заглянул ей в глаза.

– Галя, – сказал он ласковым голосом с глубокими басовыми оттенками очень молодого мужчины.