Эрин Хантер: Ярость Когтя

«Синяя Звезда отыскала бы слабейших старейшин и отдала добычу им, — ответил внутренний голос. — Неужели ты хочешь стать таким предводителем?»

Коготь нагнул голову и поглотил мышь в один присест. Он выпрямился, медленно проведя языком по губам.

— Нам понадобится больше, если мы хотим выжить. Кто из вас ранен легче всего?

Картавая задрала хвост.

— У меня укус сбоку, но он быстро заживает. — Она осмотрела рану, обернувшись через плечо. — А плотная шкура Коряги защитила его от каких-либо глубоких ранений.

— Я готов охотиться, если ты этого пожелаешь, — подтвердил одиночка, выступив из тени.

— Отлично! — кивнул Коготь. — Вы, двое, идите и принесите минимум по два куска добычи каждый.

Глаза Картавой расширились, но она не проронила ни слова. «Хорошая работа, набирайся опыта», — похвалил себя Коготь. Пара котов принялась пробираться сквозь ежевику.

— Коготь, мне кажется, твой живот истекает кровью… — нерешительно заметил Чернопят. Он вытянул шею и осмотрел залипшую шкуру Когтя с кровяной коркой на боку.

— Пустяки! — отрезал Коготь. — Через пару дней заживёт.

Чернопят сделал шаг назад.

— Эти Грозовые коты сражались яростнее, чем я ожидал, — признал кот. Сидевший рядом с ним Царапан согласно покачал головой. — Особенно этот так называемый «домашний котик», Огнегрив, — продолжил Чернопят. — Может, родился он среди Двуногих, но он, вне всяких сомнений, научился сражаться, как подобает воителю.

— Нет, он домашняя киска! — рявкнул Коготь, презрительно сплюнув. — Никогда не говори о нём, как о воителе! Он не имеет никакого права находиться в лесу, не имеет права обращаться к Синей Звезде, словно племенная кровь течёт в его жилах. — Он развернулся и начал ходить кругами, яростно размахивая хвостом. — Я найду других котов, обучу вас, как надо сражаться, и тогда мы вернёмся в Грозовое племя. Клянусь, Огнегрив умрёт!

Коготь открыл глаза и зажмурился от тусклого сероватого света, пробивающегося сквозь ветви. Ещё не рассвело, но воздух был тёплым и душным от спавших вокруг него котов. Осторожно подвинувшись, стараясь не разбудить Царапана, прижавшегося к нему спиной, Коготь выпрямился и выбрался из зарослей. На Гремящей Тропе было тихо, лесные ароматы свежей зелени щекотали ноздри. Кот устремил свой взор сквозь деревья и даже в полумраке узнал стволы, знаменовавшие границу территории Грозового племени. Он почувствовал, как шкура на его загривке встаёт дыбом от одной мысли об Огнегриве, мирно свернувшемся в палатке воителей и наслаждающимся снами о собственной победе. «Сладких тебе снов, ручная киска. Скоро у тебя их не останется!»

Позади зашуршала листва. Коряга подошёл к Когтю, потягиваясь и отряхивая пыль с густого меха.

— Патрулей не было видно? — спросил он.

— Нет, ещё слишком рано. — Коготь обернулся и посмотрел в сторону Гремящей Тропы, едва видневшейся из-за стволов деревьев. — Нельзя здесь оставаться. Здесь мы можем привлечь ненужное внимание Грозовых котов, да и для охоты мало места. Нужно уходить сейчас, пока не вышли утренние патрули.

Коряга скрылся в ежевике, оставив Когтя одного в лесу. В лесу, в котором он родился. «Я вернусь! — поклялся кот. — Вернусь, когда я буду достаточно силён, чтобы размазать Огнегрива и всё Грозовое племя вместе с ним!»

Картавая сладко зевнула, вылезая из ежевичных зарослей, но, лишь завидев Когтя, наглухо захлопнула пасть и задрала голову.

— Куда мы направляемся?

Коготь указал хвостом на Гремящую тропу.

— Мы перейдём её и устремимся по краю территории племени Теней, пока не доберёмся до дикой части леса.

— А что, если нас застанет патруль? — встревожилась Толстохвоста. — Племя Теней нам не обрадуется.

— Солнце ещё не поднялось, — заметил Чернопят. — Не будет никаких патрулей.

Коготь вёл котов по высокой траве между лесной опушкой и гладкой чёрной поверхностью Гремящей тропы. Каменная река, пропитанная зловонием Чудищ, молчала, но сверху блестели серебристые капельки росы, охлаждая поверхность и скрашивая прогулку по ней. Коты шустро пересекли её и нырнули в траву на противоположной стороне. Никто из них не проронил ни слова, когда они углубились в чащу высоких сосновых стволов. От внимания Когтя не скрылся ни вставший дыбом мех на загривке Чернопята, ни встревоженный взгляд Царапана, судорожно высматривавшего в лесу враждебно настроенных бывших соплеменников. Однако лес на этой стороне Гремящей Тропы был столь же тих, как и на противоположной. Коты беспрепятственно прокрались мимо ограды и стен места Двуногих, так они добрались до сплетения древних деревьев с блестящей широкой листвой, средь которой виднелись свисающие пурпурно-алые цветения.