Эрин Хантер - Бушующая стихия

Достигнув Четырех Деревьев, Огнегрив с Синей Звездой стали спускаться вниз по каменистому склону, а воины Ветра остались на вершине и, злобно прищурившись, настороженно провожали врагов глазами. С каждым шагом Синяя Звезда выглядела все более и более измученной. Каждый прыжок давался ей с огромным трудом, она приземлялась все тяжелее, дышала все громче. Огнегрив боялся, что она вот-вот оступится и упадет, но предводительница продержалась на ногах до самого конца спуска, где начинались заросли травы. Обернувшись, Огнегрив посмотрел на гребень холма. Три кошачьих силуэта четко вырисовывались на фоне бескрайнего сияющего неба, но вот они дружно повернулись и скрылись в глубине своей территории.

Проходя мимо Скалы, Синяя Звезда вдруг остановилась и громко застонала.

— Что с тобой? — испуганно замер Огнегрив. Синяя Звезда лишь раздраженно дернула головой, отмахиваясь от его заботы.

— Звездное племя не желает посетить мои сны! — пробормотала она, обращаясь к себе самой. — Почему предки так разгневались на мое племя? — На нашем пути встало племя Ветра, а не Звездное племя, — напомнил Огнегрив, не очень веря своим словам. В конце концов, Звездные предки могли бы послать им чуть больше удачи! Что если Грозовое племя и в самом деле чем-то прогневало звезды? В голове его вновь прозвучали слова Безуха: «Сколько живу, не припомню, чтобы когда-нибудь так нарушали закон!» Он почувствовал, как от страха у него голова идет кругом. Неужели Звездное племя разгневалось на Грозовых воинов из-за того, что Огнегрив, избранный с таким чудовищным нарушением традиции, продолжает оставаться глашатаем?

Лагерь встретил их возвращение изумленными возгласами и перешептываниями, и Огнегрив сразу понял, что всем пришла в голову одна и та же мысль. По дороге домой Синяя Звезда несколько раз горько повторила, что за всю историю леса не было случая, чтобы предводителю племени преградили дорогу к Святилищу.

Еле волоча лапы, не поднимая глаз от пыльной земли, Синяя Звезда поплелась в свою пещеру. Огнегрив с тяжелым сердцем смотрел ей вслед. Он так надеялся, что путешествие к Лунному Камню успокоит душу старой предводительницы! Но теперь, после позорного возвращения домой, ее состояние только ухудшилось. Внезапно ему стало так невыносимо жарко, что он опрометью бросился к зарослям на краю поляны, где нос к носу столкнулся с возвращающимися в лагерь Дымом и маленьким Угольком.

— Что-то вы быстро! — буркнул Дым, стараясь обойти Огнегрива, но маленький Уголек так и замер на месте, пожирая глазами обоих воинов.

— Племя Ветра не позволило нам пройти через их земли, — пояснил Огнегрив.

— Разве вы не сказали им, что идете к Высоким Валунам?! — поразился Дым, опускаясь рядом со своим оруженосцем.

— Разумеется, сказали! — разозлился Огнегрив. — Но они все равно не дали нам прохода. Дым покосился на заросли папоротников, ведущих к входу в лагерь, и вскоре на поляне появились Частокол в сопровождении Тростинки. Бедная Тростинка от усталости едва переставляла лапки и еле поспевала за своим наставником, ее рыжая шерстка была растрепана и перепачкана грязью.

— Почему вы вернулись? — спросил Частокол, неприязненно щуря глаза на Огнегрива.

— Племя Ветра не позволило им пройти, — ответил за Огнегрива Дым. Тростинка подняла голову, и ее красивые зеленые глазки округлились от изумления.

— Что?! Да как они посмели?! — рявкнул Частокол, злобно раздувая шерсть на спине.

— Сам удивляюсь, почему наш глашатай спустил им такую наглость! — поддакнул Дым.

— У меня не было выбора, — буркнул Огнегрив. — Ты хотел бы, чтобы я ставил под угрозу жизнь предводительницы? — сурово спросил он, не сводя глаз с бурого кота. И тут со стороны поляны донесся громкий крик Ветрогона:

— Огнегрив! — Поджарый кот бегом приближался к ним, и вид у него был очень взволнованный. Частокол с Дымом многозначительно переглянулись и отпустили своих оруженосцев. Ветрогон приблизился к котам и громко спросил: — Ты нигде не видел Белыша?

— Нет! — с упавшим сердцем ответил Огнегрив. — Я полагал, что сегодня днем он пойдет с тобой на охоту.

— Я попросил его подождать, пока я умоюсь, — пояснил Ветрогон, и по голосу его было ясно, что он скорее зол, чем расстроен. — Но когда я закончил, Веснянка сообщила мне, что Белыш предпочел отправиться в одиночку!

— Прости меня, — угрюмо пробурчал Огнегрив. Как будто мало ему других несчастий, помимо непослушного оруженосца! — Я поговорю с ним, как только он вернется в лагерь.