Алена Бессонова - Сказки чудака-чудодея

Дёмка сидел на крылечке дома, и ел из ящика морковку. Морковка в ящик попадала прямо с грядки. Её выкапывали из земли Василиса с мамой. Глядя на это безобразие, Васюшка попеняла чудодею:

– Демид Лукич, ты же взрослый волшебник, перестань есть грязную морковь. Заболеешь!

– Ещё чего, заболею! Прадед мой, дед, отец – все едят морковь прямо из земли, до сих пор живы. Мы, чудодеи, бессмертны и вечны! – самоуверенно ответил Демка, похрустывая оранжевым овощем.

– Смотри, глупый, ленивый Демид, разболится у тебя живот! – вмешалась в разговор мама. – Не пойдёшь с нами в цирк!

– В цирк, в цирк! – радостно закричала Васюшка. – Сегодня в программе дрессировщица Филькина с медведями и слоном Людвигом!

Дёмка нехотя отложил недоеденную морковку в сторону. Цирк он любил, поэтому рисковать не хотел.

В цирк Дёмка собирался тщательно. Надел белый жилетик с красной розочкой в нагрудном кармашке, полосатые брючки и любимые ивовые шлёпанцы. Шлёпанцы из молодой ивы сплёл дед Демида, сносу им не было. Входного билета на маленького чудодея-волшебника не брали, пронесли в цирк в соломенной сумочке. Сумочка была сетчатая, нежаркая, Дёмка устроился в ней удобно, всю дорогу почёсывал пятки «у-ху-хя, у-ху-хя, у-ху-хя».

В фойе цирка было шумно. Родители с детьми раскупали сувениры: светящиеся сабельки, шарики, хлопушки, прочую мишуру. После второго звонка зрители заняли места соответственно билетам. Василиса с мамой сидели в первом ряду возле арены. Демид примостился на плечике у Васюшки, возле самого ушка. Ему было удобно.

– Дёмка, отодвинься от уха! – ёрзая на стульчике, попросила Васюшка. – У тебя в животе урчит грязная морковка. Мне плохо слышно.

Демид послушно отодвинулся на край плеча, ему и здесь было удобно.

Зазвучали фанфары. Представление началось! Шпрехшталмейстер (так называют дядю, который представляет зрителю цирковые номера), объявил выступление гимнастов – акробатов брата и сестры Хрющиковых.

Маленькая девочка, вроде Васюшки, прыгала с ладони на ладонь своему большому, как шкаф, брату. Он стоял на арене, поигрывал мышцами. «Шкаф» бросал тонюсенькую партнёршу то в одну сторону, то в другую, но всегда успевал поймать. Пушинка – сестрёнка в полете выполняла сальто и ловко присаживалась попкой братцу на вытянутые руки. С её лица не сходила счастливая улыбка.

Мгновение… Музыка затихла, будто замёрзла. Зазвучала тревожная барабанная дробь. Брат подкинул сестрёнку высоко, казалось, под самый купол. Зрители замерли от страха: убьётся девочка! Девочка перевернулась в воздухе четыре раза. Раскрыла над собой яркий, похожий на красный мак, зонтик и на нём, как на парашюте, приземлилась точно на голову своему партнёру. Зал взорвался ликующими криками и аплодисментами.

– Вот это девочка! Какая смелая! – зашептал в ухо Васюшке Демид. – Потренируемся – и ты так сможешь, да?!

– Договорились, – отозвалась Василиса, – зонтик у меня есть. Помнишь, тот, похожий на божью коровку?!

После акробатов на арену с визгом и лаем выскочила свора разноцветных крашеных собачек – болонок. Лохматые комочки, одетые в полосатые юбочки, жёлтые штанишки, гоняли по арене мячи. Прыгали через кольца с тумбы на тумбу и тоже очень нравились детишкам.

– Посмотри, – шептал Дёмка Василисе, – расшумелись, пигалицы, как Кешка. Почему мы не взяли его с собой? Он бы задал им жару!

– Вот поэтому не взяли! – улыбнулась Васюшка. – Ты что, соскучился?

Демид не ответил. Сделал вид, что сосредоточился на следующем номере.

На арене установили большой чёрный ящик. Из него как ошпаренный выскочил фокусник. Шпрехшталмейстер громким басом объявил:

– Всемирно известный фокусник – волшебник Иво Койвалакти!

– А почему он волшебник? – спросил Дёмка у мамы.

– Как почему? – удивилась она. – Ты же видел, глупый, он вылез из ящика, хотя туда не залезал. Это волшебство!

– Хе-хе, – усмехнулся Демид, – я, может, и глупый, но точно знаю, что в ящике двойное дно и нет там никакого волшебства!

Маме этого он говорить не стал.

Фокусник метался по арене, вытаскивая из разных ящичков и вазочек кроликов, голубей, разноцветные гирлянды и, под конец, щипаного, облезлого попугая. Попугай, выбравшись на свободу, заорал дурным голосом:

– Б-р-р-раво, Иво! Б-р-р-раво, Койвалакти!

Мама энергично захлопала в ладоши. Она любила фокусы.