Игорь Вачков - Сказки о самой душевной науке

(Увлеченная мыслью о спасении мира от «семян раздора», девочка, абсолютно не задумывалась о том, какую панику вызовут у мамы исчезновение дочери и такая вот записка.)

К тому моменту, когда Юля прибежала в парк, прихватив с собой продукты на первое время, Гаф Гафыч и Пси-Маг уже заправили звездолет и сидели на травке, дожидаясь ее. Через двадцать минут летающая тарелка бесшумно взмыла в небо и устремилась к звездам, невидимым в свете дня.

– Будем на месте завтра утром, – сказал Пси-Маг. – Если я правильно понимаю приборы. Вообще-то у меня с этим обычно трудности.

– Так и есть – завтра, – подтвердил Гаф Гафыч, чувствовавший себя очень комфортно на борту звездолета, ведь космические полеты были его профессией.

– Когда люди перестают общаться, они многое теряют, – задумчиво сказала Юля. – Самое главное – теряют общий язык.

– Это не самое страшное, уверяю вас, – сказал Пси-Маг. – Бывают потери куда печальней.

– Какие?

– Дружба, например… Я сказки люблю, – застенчиво признался инопланетный психолог. – Они очень помогают в психологической работе. Если хотите, я расскажу вам сказку о том, как можно потерять дружбу.

Жили-были два муравья Мур и Рум. Они были большими друзьями и превыше всего ценили свою дружбу. Однажды встретили Мур и Рум старого Богомола и стали хвастаться, какая у них долгая и нерушимая дружба.

– Так вы думаете, что нет ничего на свете, что смогло бы разрушить вашу дружбу? – вкрадчиво спросил Богомол.

– Мы уверены – что бы ни случилось, наша дружба не может исчезнуть! – говорили муравьи. – Можешь как угодно испытать нас, дружба останется несокрушимой.

– Вы хотите подвергнуть вашу дружбу испытанию? – еще более вкрадчиво спросил Богомол. – Стоит ли? Если вы потеряете вашу дружбу, восстановить ее будет очень сложно.

– Мы не боимся испытаний. Проверь нас! – настаивали муравьи. – А если наша дружба не выдержит, значит, она не нужна нам.

– Ну что же, хорошо. Но потом пеняйте только на себя, – сказал Богомол. – Пойдемте к Пчеле-Колдунье, и пусть она с помощью своего волшебства подвергнет вас испытаниям. Посмотрим, устоит ли ваша дружба.

Отправились Мур и Рум к Пчеле и рассказали ей о своем желании доказать Богомолу, что нет вещи, способной уничтожить их дружбу.

Подумала Пчела-Колдунья и сказала:

– Хорошо, я устрою вам семь испытаний. Проверим крепость вашей дружбы. Вот первое испытание! – И зажужжала заклинания:

Она тихонько коснулась муравьев своим жалом – и они забыли язык, на котором общались. Но это ничуть не повредило дружбе муравьев. Они сумели прекрасно обойтись без слов и быстро научились понимать друг друга. Для этого они использовали специальные знаки – жесты и позы.

Тогда Пчела-Колдунья вернула муравьям способность общаться на своем языке и прожужжала новые заклинания, наводя чары для второго испытания:

«Теперь-то точно поссорятся!» – подумала она. Но Мур и Рум излили свою ярость, переломав сухие травинки и палочки, и, освободившись от нее, обнялись снова.

На третий раз Пчела разбудила в их душах обидчивость. Стали муравьи оскорблять друг друга и обвинять в том, чего никогда не было. Более того: даже обычные слова казались им оскорблением, потому что стали они очень обидчивыми, и уже, казалось, приходит конец их дружбе. Но они сумели простить друг другу дерзкие и несправедливые слова, и дружба их устояла.

Растерялась было Пчела-Колдунья. Однако попыталась в четвертый раз: вызвала она у муравьев сильнейший страх перед миром. Долго Мур и Рум не решались вылезти из-под листочков, где прятались от воображаемых опасностей и друг от друга. И все же вылезли они – и объединились: вдвоем не так страшно. И дружба победила страх.

Ничего не смогли поделать с муравьиной дружбой и жажда власти («кто главнее?»), вызванная в их сердцах Колдуньей, и переживания горя.

Перед седьмым испытанием всерьез задумалась Пчела-Колдунья: какие же еще навести чары? Тогда старый Богомол сказал ей:

– Одно только уничтожит их дружбу…

– Мои чары пробуждают лишь то, что есть в них самих, – сказала Пчела.

– Это я помню. Есть в каждом из них это, есть… Потому беспокоюсь: сможешь ли ты потом вернуть все, как было?