Любовь Майская - Записки гувернантки. «Меняю всех нянь на одну маму»

И шаблоны поведения он скопирует тоже у няни.

И уже ничего нельзя будет изменить!

Очевидно, что у многих богатых наследников, с рождения растущих с нянями, срок депривации тремя годами не ограничивается, он у них – пожизненный, только после трёх лет у него другое научное название – «отвержение». Вообще-то, ничего удивительного в этом нет. Напротив – всё закономерно: к ребёнку нельзя привязаться, если не нянчишься с ним день и ночь с рождения. Демонстративные «обнималки» при встрече не меняют сути отношений. К тому же, ребёнок, видящий маму даже ежедневно, но очень недолго, не способен испытывать к ней тех чувств, которые ожидает от своего малыша каждая мать. И это тоже сказывается на её отношении к ребёнку. И со временем ничего не может измениться принципиально. Отчуждение только растёт. Это легко заметить со стороны, но очень трудно самим родителям.

И родители, и их ребёнок незаметно привыкают к тому, что мама и папа заботятся о физической стороне жизни своего малыша, а его мысли, чаяния и переживания остаются вне поля их зрения, потому что озвучивает он их по мере возникновения, а не во время «свиданий» с родителями.

Ребёнок растёт, забот и хлопот с ним становится больше, и родителям становится всё труднее сохранять свой привычный образ жизни. Это вызывает скрытое недовольство, в котором очень трудно признаться, даже самому себе.

«Скрытое эмоциональное отвержение имеет место тогда, когда мать или отец сами себе не признаются в том, что тяготятся сыном или дочерью, гонят от себя подобную мысль, даже возмущаются, если им указывают на это. Силами разума и воли родители подавляют в себе эмоциональное отвержение к детям как недостойное и обычно даже обнаруживают гиперкомпенсацию в виде подчеркнутой заботы, утрированного внимания. Однако ребенок, и особенно подросток, чувствует искусственную вымученность таких забот и внимания и ощущает недостаток искреннего эмоционального тепла» [43] Личко А. Е. «Психопатии и акцентуации характера у подростков» . Изд. 2-е доп. и перераб., Л.: Медицина, 1983. .

Скрытое эмоциональное отвержение имеет место тогда, когда мать или отец сами себе не признаются в том, что тяготятся сыном или дочерью, гонят от себя подобную мысль, даже возмущаются, если им указывают на это. Силами разума и воли родители подавляют в себе эмоциональное отвержение к детям как недостойное и обычно даже обнаруживают гиперкомпенсацию в виде подчеркнутой заботы, утрированного внимания

Со старшими братьями Пети – семилетним Игорем и пятилетним Андреем занимаются, посменно, две гувернантки. Их распорядок дня расписан по минутам и не допускает никаких исключений. За соблюдением режима всех троих внуков строго следит бабушка, выговаривая няням и гувернанткам даже за пятиминутное отступление от графика.

Все дети в этой семье, включая полуторагодовалого Петю, должны гулять по расписанию в любую погоду – в проливной дождь и тридцатиградусный мороз в том числе. Детям это не доставляет удовольствия, но возражать не имеет смысла – всё равно никто не разрешит остаться дома. Телевизор они смотрят тайком, потому что разрешается смотреть только один мультфильм в день. Гувернанткам жаль их, поэтому они идут на нарушение указаний родителей, рискуя потерять работу. О компьютере мальчики и не мечтают – родители считают его вредной для здоровья игрушкой.

Мнением, чувствами, желаниями и мечтами этих детей никто не интересуется. Даже родная бабушка, постоянно присутствующая в доме, ограничивает своё участие в жизни внуков приготовлением для них еды и тотальным контролем. Не было случая, чтобы она пришла в комнату к кому-то из внуков, чтобы просто поиграть, пообщаться [44] Няня и гувернантка находятся с детьми круглые сутки, поэтому знают обо всех «свиданиях» детей с родителями. . Общение с папой длится полчаса по расписанию, а маму они видят обычно только во время обеда: гувернантка подаёт им еду, а мама стоит за барной стойкой и следит, чтобы словоохотливый Игорь ел молча, а упитанный Андрей не съел лишнего.

Игорю очень хочется поделиться с мамой и бабушкой своими впечатлениями после школы, ведь он учится в первом классе, но мама безжалостно прерывает его словами: «Есть надо молча!». Андрею же, если он просит добавки к своей урезанной до минимума порции, возмущенно заявляет: «Ну сколько можно есть, ты и так уже разъелся, как кабан».