Светлана Белецкая - Ваш ребенок и его успех

Я благодарна своей семье за поддержку и веру в меня

Очень важно научить ребенка трем действиям – читать, писать, считать. Этим занималась (и надо признать, весьма успешно) вся советская педагогика. Этим занимается 98 % мыслящих родителей и воспитателей всего постсоветского пространства. И я говорю им: МОЛОДЦЫ! Главное, не переусердствуйте. Не только из циферок и буковок сделаны наши мальчишки и девчонки. Они состоят из радости и горя, сочувствия и ненависти, гордости и зависти, проб и ошибок, надежд и потрясений. Если вы поможете ребенку разобраться в этом, направите его на путь познания СЕБЯ, тогда вы сами сможете сказать себе «БРАВО!»

Не так давно, всего 100 с лишним лет назад, Лев Толстой говорил: «Воспитание есть принудительное, насильственное воздействие одного лица на другое… Воспитание есть стремление одного человека сделать другого таким же, каков он сам. (Стремление бедного отнять богатство у богатого, чувство зависти старого при взгляде на свежую и сильную молодость, – чувство зависти, возведенное в принцип и теорию.)» Иными словами, по мнению великого писателя и педагога, нам, взрослым, грешным и испорченным, нечего дать новому поколению. Мы только завидуем малышу и мешаем ему своими тщедушными попытками повлиять на него, а ведь ребенок от рождения совершенен.

Согласитесь, звучит смело и скандально. Справедливости ради необходимо отметить, что граф Толстой был лишь выразителем идей, которые во второй половине ХIХ века просто витали в воздухе, причем не только у нас. Оскар Уайльд – человек весьма далекий как от России, так и от педагогики, в романе «Портрет Дориана Грея» был солидарен с Львом Николаевичем: «Хорошего влияния не существует. Всякое влияние уже само по себе безнравственно… Влиять на другого человека – это значит передать ему свою душу. Он начнет думать не своими мыслями, пылать не своими страстями… Он станет отголоском чужой мелодии, актером, выступающим в роли, которая не для него написана».

С одной стороны, эти слова приводят в замешательство, в них чувствуется какой-то далеко не юношеский максимализм, но, с другой стороны, если хорошенько подумать, мы увидим, что доля истины в этих изречениях присутствует! Как же со всем эти разобраться? Вообще, надо признать, что педагогика – это переплетение крайностей. Если пристально вглядеться в ее историю, то даже неискушенный наблюдатель увидит, что она полна метаний и максимализма, теорий, которые жестко фокусируются на какой-нибудь одной стороне, на однобоком подходе к ребенку. Думаю, что это не случайно, ведь следовать крайностям всегда легче, чем искать золотую середину. И это относится не только к воспитательной сфере.

Однако сегодня, в начале ХХI века, мы накопили достаточно знаний и опыта, чтобы наконец-то определить принципы педагогики золотой середины, отойти от крайностей и максимализма в отношениях с детьми и начать относиться к ним не как к несмышленым созданиям, а как к нашим учителям и соратникам по жизненному пути.

Довольно часто во время моих лекций для родителей я слышу вопрос: «А зачем нам, собственно говоря, дети? Зачем нам напрягаться, изменять свою налаженную, комфортную жизнь, подстраиваясь под маленького тирана?» Сторонники движения childfree (англ. свободные от детей ), появившегося в Америке в 70-е и набравшего популярность в 90-е годы ХХ столетия, так и говорят: «Вам только кажется, что вы имеете ребенка. На самом деле это он имеет вас».

Последователи этой идеи отождествляют понятия «родительство» и «жертва», они убеждены, что, став родителями, мы приносим на алтарь свою яркую, кипучую жизнь, а взамен получаем одни проблемы. В последнее время я все чаще слышу подобные рассуждения. Моя 28-летняя знакомая с удивлением вопрошала: «Какой ребенок? Когда? У меня столько планов в жизни. Ребенок – это полная деградация». Мне, занимающейся педагогикой почти 20 лет, сложно понять и принять такую позицию. Но она существует, и не считаться с ней нельзя. Зато можно с ней поспорить! ☺

Начну с одной суфийской притчи (суфии – восточные странствующие мудрецы). В ней говорится, что человек в своем развитии проходит стадии верблюда, льва и ребенка. На стадии верблюда он подчиняется правилам, везет груз забот и не сопротивляется обстоятельствам. Как верблюд, пересекающий пустыню, он обладает большим запасом прочности. Но когда его терпение и силы иссякают, он становится львом. Теперь он активно сопротивляется обстоятельствам, борется за справедливость, достигает определенных высот. А потом вдруг понимает, что все – суета, что то, чему он посвящает жизнь, отдаляет его от истины, а жизнь его, несмотря на достижения и внешний смысл, лишена чего-то главного, простого и гармоничного. И тогда лев становится ребенком: он смотрит на жизнь открытыми глазами, видит прекрасное в мелочах, которых раньше не замечал, заново открывает для себя мир и собственные возможности.