Эндрю Мэтьюз - Останови их! Как справиться с обидчиками и преследователями

– Подожди еще пару минут.

– Ну, когда же мы поиграем?

– Скоро.

Вот уже четыре, и он опять спрашивает:

– Пап, давай уже поиграем?

– Погоди минутку.

Тут вдруг стучат в дверь. Это пришел ваш сосед Руди.

– Ой, Руди, привет! Заходи скорей. Присаживайся. Давай по пивку! Как у тебя эта неделя прошла? Как дела? Сырком угощайся, соленых сухариков возьми!

– Пап, а когда мы будем играть в футбол? – снова спрашивает сын.

– Не сейчас, – отвечаете вы. – Ты что, не видишь, к нам Руди в гости пришел?

А Руди в это время уже почувствовал себя, как дома, и приготовился с удовольствием провести у вас вечер. Он уже успел умять тарелку сыра и до смерти достать вас своей болтовней. Но вы, считая, что надо соблюсти приличия, предлагаете ему:

– Еще пива, Руди?

Зачем тратить столько сил, чтобы произвести благоприятное впечатление на соседа? Что для вас вообще важнее всего?

Почему к соседям и к друзьям мы относимся лучше, чем к собственным детям, которых любим больше всего в жизни?

Если уж пообещали что-то сыну, то сдержите слово. Иногда просто необходимо сказать этому Руди:

– Зайди попозже. Я обещал Джеку поиграть в футбол.

Даже разговаривают родители с детьми так, как никогда не позволят себе разговаривать с соседями! Неужели какой-нибудь папаша позволит себе крикнуть, перегнувшись через изгородь:

– Руди, ты безнадежный случай. Ты баран и полный идиот!

А сыновьям своим отцы это говорят.

Унизить и сломать своего ребенка можно за мгновение. За считаные секунды. Достаточно просто сказать:

– Ты бездарь!

История Хелен: надо мной регулярно издевались в школе. Особенно в этом преуспевала Натали. Она смеялась над тем, как я одеваюсь, дразнилась, слыша как и что я говорю. Конечно, может показаться, что все это мелочи, но если тебе 6 или 10 лет и все это повторяется изо дня в день, травмы получаются глубокие.

Учителя убеждали меня, что это совершенно нормальное поведение, что, подтрунивая друг над другом, дети становятся крепче и выносливей. Натали методично уничтожала мою самооценку целых 6 лет. Я так и не поняла, почему и за что. Я просто решила, что со мной что-то не в порядке.

И подростком я продолжала жить в тени этого крестового похода Натали. Ведь она убедила меня в том, что я уродлива и непривлекательна. Я замкнулась в себе и злоупотребляла самокритикой. Я без конца анализировала свои поступки и казнила себя за ошибки. Более или менее оправиться мне удалось только к середине второго десятка.

Став учительницей (я работаю с детьми в возрасте от 11 до 16 лет), я твердо решила, что со всеми случаями издевательств я буду разбираться внимательно и деликатно – так, как хотелось мне, когда я сама была жертвой преследований в школе.

Я помню, как однажды в неприятности из-за драки попал ученик по имени Лайам. Он был не из тех, кто сам лезет драться, и поэтому я отвела его в сторону и решила поговорить по душам.

Выяснилось, что преследуют как раз его. У него были огненно-рыжие волосы, и за это над ним издевалась группа из семи одноклассников. Он сказал, что давать сдачи обидчикам его научили родители. Подобно множеству других детей, детали инцидента он раскрывать не хотел. Но когда я убедила его, что все будет нормально, он рассказал о том, как его обзывают другие ученики.

«Кто дал вам право?»

С нарушителями дисциплины я встретилась в коридоре. Я планировала не пристыдить их, а попытаться помочь им увидеть в себе лучшие человеческие качества.

– Я была очень удивлена, когда услышала о случившемся! – сказала я. – Вы же все очень порядочные люди.

Я жалела жертву издевательств и попыталась сделать так, чтобы и эти дети почувствовали то же самое. Изо всех сил стараясь понять и не осуждать их, я сказала:

– Неужели вы не осознаете, что приносите этому мальчику много мучений? Кто дал вам право критиковать цвет его волос? – спросила у них я.

Две девочки из этой компании сразу же расплакались. Остальные притихли и вроде бы искренне раскаялись. Не дожидаясь от меня никаких подсказок, они спросили, примет ли он их извинения… а потом пошли к нему и попросили прощения. Насколько мне известно, больше ничего подобного не повторялось.

Почему же эта стратегия оказалась успешной? Я ни в чем не обвиняла «мучителей» и не пыталась навесить на них позорные ярлыки. Им просто нужно было встретить чуткого и отзывчивого взрослого человека, способного объяснить, какую боль приносит их поведение другим людям. Они не потеряли лица, и это только помогло им стать хорошими людьми, коими мы все в глубине души являемся.