Ольга Рудик: Коррекционная работа с аутичным ребенком

Речь их нередко развивается с опережением. К полутора годам такой ребёнок может, пользуясь развёрнутой фразой, свободно выражать свои желания, фантазии, манипулировать необычными оборотами, сложными неологизмами, аффективным вербальным нажимом. Он может казаться «сверхобщительным», но его развёрнутая речь представляет монолог. К диалогу такой ребёнок не способен.

Вегетативно-инстинктивную сферу таких детей на первом году жизни характеризует гипервозбудимость, часто отмечается мышечный гипертонус. Не принимая адекватной позы готовности при взятии на руки, такой ребёнок напряжён, «как столбик». Соматически эти дети более крепки, реже болеют.

У аутичных детей первых двух лет жизни могут наблюдаться признаки позволяющие выявить, особенности развития II группы РДА. У таких детей присутствуют примитивный избирательный контакт со средой, реакции на холод, голод, боль, переживания удовольствия и неудовольствия. Страхи окружающего у них сильнее, чем у других аутичных детей, у них выражена напряженная защитная симбиотическая связь с матерью, «феномен тождества» – резкое противостояние перемене обстановки, взрывы аффекта при малейших попытках изменения стереотипных условий их существования, однообразие игры, часто с привлечением неигровых предметов. Им наиболее свойственны разнообразные сенсорные, речевые стереотипии, заглушающие страхи, и постоянное чувство дискомфорта. Аутостимуляции проявляется в длительном безостановочном раскачивании.

Вычленение различных признаков аутизма очень важно для адекватной медикаментозной терапии, прогноза развития ребёнка, но в большей степени – для разработки и применения дифференцированных методов психолого-педагогической коррекции, создания системы профилактики тех или иных «предвидимых» нарушений онтогенеза.

Дети III группы РДА с аутистическим замещением окружающего мира характеризуются более сложной формой аффективной защиты, проявляющейся в формировании патологических влечений, компенсаторных фантазиях, часто с агрессивной фабулой, спонтанно разыгрываемой ребенком как стихийная психодрама, снимающая пугающие его переживания и страхи. Внешний рисунок их поведения ближе к психопатоподобному. Характерна развернутая речь, более высокий уровень когнитивного развития. Они менее зависимы от матери, не нуждаются в примитивном тактильном контакте и опеке. Поэтому их эмоциональные связи с близкими недостаточны, низка способность к сопереживанию. При развернутом монологе очень слаб диалог. Эти дети при активной медико-психолого-педагогической коррекции могут быть подготовлены к обучению в массовой школе.

У детей IV группы РДА первых двух лет жизни в их психическом облике преобладает сверхтормозимость, крайняя робость, боязливость, сверхосторожность.

Такой ребёнок не защищён от чрезмерного, ранящего его внешнего мира ни отрешённостью, ни негативным его отвержением и заглушением стереотипиями, ни гиперкомпенсаторной экспансией с агрессией и другими влечениями.

Значительная часть защитных образований носит адекватный, компенсаторный характер: при плохом контакте со сверстниками они активно ищут защиты у близких; сохраняют постоянство среды за счет активного усвоения поведенческих штампов, формирующих образцы социального поведения; стараются быть «хорошими», выполнять требования близких. У них имеется большая зависимость от матери.

Процесс становления личности чрезвычайно сложный, и невозможно эффективно управлять им, не зная закономерностей психического развития ребенка.

Психическое развитие и социальная адаптация ребенка с ранним детским аутизмом в очень большой мере зависит от наиболее ранней диагностики.

Своевременное начало «поддерживающей», медикаментозной, терапии и, главное, психолого-педагогической коррекции способствует максимальной мобилизации здоровых ресурсов психического развития такого ребенка, реконструкции эмоциональной, когнитивной, моторной сфер, личности в целом, социальной адаптации.

Уже в грудном возрасте у этих детей отмечается патология вегетативных функций и ряда других витальных адаптивных механизмов: нарушения мышечного тонуса; расстройства сна, аппетита; отсутствие реакции на физический дискомфорт. Очень типичная слабость аффективной реакции на человека, в том числе и на мать: отсутствие позы готовности при взятии на руки, отсутствие зрительного контакта; в других случаях – аффективный симбиоз с матерью. Невозможность привлечь произвольное внимание ребенка диссоциируется с его повышенной реактивностью к раздражителям, не обращенным к нему, большой пугливостью и раздражительностью.