Array Сборник статей - Университетский вопрос в России

Можно даже, между прочим, отметить, что в некоторых случаях неупразднение лекционной системы, продолжение чтения лекций представляло бы неестественное явление. Если профессор убежден, что лекции бесполезны или даже, как иногда высказывается и в печати, прямо вредны, и тем не менее продолжает заниматься этим бесполезным или даже прямо вредным для учащихся делом и жалованье от государства за это получать, то это было бы не только неестественно, но даже прямо противоестественно. Естественный выход для честного и добросовестного человека в таком случае – обратиться к другому методу преподавания, если он убежден в его пользе, или выйти в отставку.

Но несравненно более обильные и обширные эмпирические подтверждения наших дедуктивных соображений о возможности упразднения лекций по различнейшим, просто по всем наукам представляют многие тысячи случаев упразднения лекционной системы по инициативе самих учащихся.

Все те студенты, которые по различнейшим наукам следуют рекомендуемому теперь некоторыми профессорами методу прохождения университетских наук, т.е. лекций не слушают, готовятся по учебникам и выдерживают с успехом экзамен, подтверждают на деле положение, что «такая система применима ко всем предметам».

В последнее время особенно обильны и часты такого рода фактические аргументы со стороны студентов в пользу мнения тех, которые в лекционной системе особого толку не видят или даже считают лекции не благом, которое следует ценить и которым следует пользоваться, а злом.

Впрочем, во избежание недоразумений спешу оговориться, что я отнюдь не приписываю таких взглядов всем студентам. Напротив, я отлично знаю, что многие студенты держатся совершенно противоположного взгляда, что они лекции, а по крайней мере лекции известных и выдающихся ученых, считают весьма ценным благом и весьма усердно ими пользуются; я даже думаю, что таких студентов, в глазах коих посещение лекций вообще – «не более чем лишняя трата времени», не так уж много, как некоторые полагают; а если еще взглянуть на степень развития ума и дельности характера, с одной стороны, тех, которые считают посещение лекций ценным благом, с другой стороны, тех, которые считают это занятие совершенно лишним для себя делом, то, пожалуй, и наиболее ярые противники лекционной системы перестали бы пользоваться постоянно повторяемою ссылкою на то, что и сами студенты согласны с их взглядами.

Тем не менее остается правильным как само положение о применимости интересующей нас системы ко всем предметам, так и подтверждение этого положения массою фактов.

Другой вопрос – вопрос о желательности такой замены.

Для уяснения сего вопроса необходимо, конечно, обратиться к рассмотрению существа этой замены: что заменяется чем?

Лекции состоят в сообщении известной совокупности мыслей (в известном логическом порядке) слушателям. Здесь профессор «преподает», дает, сообщает студентам нечто такое, чего у них не было, а студенты получают, воспринимают.

Система «опрашивания» – репетиционная система (независимо от того, совершаются ли репетиции раз в неделю, или раз в месяц, или в три месяца, имеют они характер «освободительных», т.е. завершаемых постановкою отметок, освобождающих от экзамена по всему курсу в конце года, или нет) – представляет процесс, так сказать, обратный тому, который происходит при чтении-слушании лекции. Здесь профессор не сообщает, как в лекции, а получает, воспринимает известные мысли и положения. Здесь уже студент (по импульсу, данному вопросом или требованием профессора, например требованием рассказать урок или такую-то часть его) выступает в роли сообщающего и преподносит профессору известную совокупность мыслей и положений в известном порядке (по учебнику), – разумеется, если он выучил урок (в противном случае происходит довольно мучительный процесс безуспешных попыток со стороны профессора добыть от студента познания, которых не оказывается налицо, с промежутками томительного обоюдного молчания и т.п.).

Нельзя сказать, чтобы здесь происходила полная перестановка ролей, чтобы студент (выучивший урок) выступал здесь в роли профессора (ибо он излагает не свои научные мнения и убеждения – таков смысл слов «profiteri», «professor», – а положения учебника) и преподавателя (ибо он не преподает, не сообщает другой стороне ничего нового), но во всяком случае роль professor ’a и функция сообщения, «преподавания» здесь на стороне «педагога» устраняется, уступая место «опрашиванию», слушанию ответа, его оценке – вообще функции инквизиционной, экзаменаторской.