Андрей Кириллов - Образование, наука и просвещение на пути из прошлого в будущее - от Древней Руси до Советской России

По самой своей сути просвещение адресовано самым широким слоям населения и, следовательно, нуждается в средствах массовой информации и больших тиражах книг. В наше время для просвещения появился мощный канал – Интернет. Тем более необходима организация и методическое обеспечение просветительской деятельности. В этой связи заметим, что в эпоху Просвещения (XVII–ХVIII вв.) надлежащего охвата населения просвещением, а следовательно, и настоящего просвещения не могло быть по чисто техническим причинам. На это не захотел сделать скидку Кант.

В статье «Ответ на вопрос: что такое Просвещение?», опубликованной в 1784 г., он писал, что Просвещение – «это выход человека из состояния своего несовершеннолетия, в котором он находится по собственной вине…» и провозгласил: «Леность и трусость – вот причины того, что столь большая часть людей, которых природа уже давно освободила от чужого руководства…, все же охотно остаются на всю жизнь несовершеннолетними; по этим же причинам так легко другие присваивают себе право быть их опекунами» [84, т. 6, с. 27].

Просвещение XVIII в. затронуло в основном верхние слои общества. Вот как об этом сказал Жорж Дантон в Конвенте 30 ноября 1792 года: «…в настоящий момент, когда народ находится в состоянии варварства, попытка отнять у него его идеи и его заблуждения была бы преступлением против нации. Подождем, пока свет просвещения озарит хижины бедняков» [53]. Дантон не знал, как долго придется ждать. Даже сейчас мы не можем сказать, что просвещение достигло своих целей. Однако эпоха Просвещения создала слой образованных людей, хоть и небольшой, но оказавшийся достаточным, чтобы началась массовая изобретательская деятельность. Ее плоды были востребованы промышленностью, она стала технически и технологически перевооружаться. Появилась новая профессия – инженер.

Эпоха Просвещения породила промышленную революцию и завершилась, на время уступив место эпохе специалистов. На смену идеалу гражданина эпохи Просвещения пришел другой идеал. Шотландский философ и экономист Джеймс Стюарт (1712–1780) охарактеризовал его как «представителя узкой сферы профессиональной деятельности, образованного, уверенного в своих силах, устремленного в будущее и озабоченного больше всего эффективностью экономического и социального управления в интересах собственного обогащения, которое является залогом благосостояния и спокойствия всего общества» [79, т. 4, с. 312]. К началу XX века такие люди создали все технические средства, которые необходимы, чтобы просвещением можно было охватить самые широкие народные массы.

Просвещение – это ценность, одними признаваемая великой, а другими – сомнительной. Кто же прав? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно задуматься над целым рядом других, более конкретных. Какое общество раньше всех начинает пользоваться плодами прогресса? В каком обществе бóльшая доля людей живет в условиях, достойных человека, в каком обществе люди лучше едят, их лучше лечат, их детей лучше воспитывают и учат? В каком обществе ниже преступность? Какое общество планомерно преодолевает даже серьезные кризисы, а в каком любая проблема усугубляется до такой степени, что всем представляется неразрешимой? В каком обществе воцарилось согласие по большинству вопросов, а в каком все обо всем спорят, каждое начинание тотчас же встречает возражения, и в конечном итоге ни из чего ничего не получается? Какое общество поступательно идет вперед, а какое, сделав шаг вперед, делает два назад или вовсе топчется на месте, пока к власти не придет реформатор, силой направляющий бестолковое население вперед, но потом долго еще все пятятся назад? Какое общество прислушивается к подлинным авторитетам, а какое позволяет увлечь себя шарлатанам, обещающим простые решения всех проблем и скорое благополучие?

В поисках ответов на эти вопросы целесообразно сравнить страны, дальше других ушедшие по пути просвещения, с теми, где просвещения не было вовсе. К первым мы относим Великобританию, Голландию и Францию, ко вторым – Китай и Японию (в состоянии, в каком они находились до середины XX века) и многие другие.

Огромная ценность просвещения заключается в том, что оно наделяет общество свойством, иногда называемым «мудростью толпы» (см., например, [208]). Она позволяет объединять интеллекты членов общества в некоторые коллективные разумы и использовать их для поиска ответов на сложнейшие вопросы. Примерами использования коллективного разума являются референдумы и голосования на выборах. По правилам и практикам проведения этих мероприятий можно судить о просвещенности общества. В обществе с низким уровнем просвещенности «мужик умен, а мир – дурак». Какая уж тут «мудрость толпы», какой коллективный разум! Нечего и надеяться, что будут найдены решения сложных проблем, пути выхода из кризисных ситуаций и направления развития. В XXI веке у такой страны нет никаких перспектив. Единственное ее спасение – просвещение.