Вардан Торосян - История образования и педагогической мысли

Уже в ранней античности родителям законодательным образом предписывалось подготовить свое потомство ко вхождению в жизнь. Как правило, отец обучал сына своему ремеслу, и поэтому нередки были целые династии (много колен на протяжении нескольких веков) – врачей, ремесленников, священников, воинов. Столь же закономерно юридически закреплялось наследование власти, что являлось важным и необходимым в тех условиях фактором стабильности общественных устоев и государства. Характерно, что законодательство многих древних государств освобождало детей от заботы о родителях, если те не обеспечили им необходимое образование и воспитание. Неудивительно и то, что смертной казнью наказывался наследник, промотавший отцовское состояние. Философ Демокрит был судим в родном городе Абдера (уже ославившимся знаменитым процессом «о тени осла») именно по этой статье: он отпустил на волю рабов, а унаследованные деньги потратил на далекие путешествия. Но даже в те далекие времена великий философ сумел отвести обвинения, когда на требование предъявить, что он приобрел, ответил: «Знания!».

Отношение к образованию, удельный вес предписываемых обществом знаний напрямую зависели также от формы государственного устройства. В то время как основу античного образования составляли «семь свободных искусств» (арифметика, геометрия, астрономия, музыка, риторика, грамматика, диалектика), в Спарте (находящейся на Пелопонесском полуострове и также говорящей на греческом языке) упор делался на военную подготовку (вплоть до уничтожения физически слабых детей). Пример Спарты чрезвычайно поучителен. Если классическая античная культура легла в основу всего дальнейшего развития европейской, да и мировой цивилизации, сохранила бессмертие в бесчисленных памятниках философии, науки, искусства, архитектуры, то о Спарте мы знаем только из учебников истории. Не менее поучительно, что Чингисхан, захватив и разграбив Пекин, не нашел ничего другого, как … сжечь его – он уже не был нужен.

Общества, государства, цивилизации, не создающие культуры, не пестующие и не передающие ее в непрерывной образовательной цепи, а делающие упор на завоевание, потребление созданного другими, обречены. Человек в равной мере – как творец культуры, так и ее творение. Он формируется, образуется как человек в процессе создания и использования культуры, приобщения к ее ценностям. Как замечательно сказал наш выдающийся философ М. Мамардашвили, «человек – существо, рождаемое вторым рождением». Очевидна особая роль, которая принадлежит здесь образованию. Именно образование – это стержень, обеспечивающий связь поколений, взаимодействие старого и нового, саму жизнь и развитие культуры. Эволюция исторически складывавшихся форм образования, логика их развития прослежены в следующем разделе. Пока же остановимся на ряде вопросов общего характера.

Этот вопрос приобрел сейчас резкую актуальность. Долгое время он освещался с классовых позиций, вплоть до того, что воспитание классового подхода противопоставлялось самому существованию общечеловеческих ценностей, с этих же позиций национальное растворялось в «единстве пролетариев всех стран», «пролетарской культуре», «коммунистическом» образовании и воспитании. Индивидуальность же отождествлялась с индивидуализмом, была недопустимой в государстве, внушалось, что отдельный человек – ничто, а коллективными должны быть даже мысли (изложенные в партийных документах и партией же контролируемых учебниках). Даже небольшое знакомство с историей показывает, что одна крайность порождает другую, противоположную. Этот неусвоенный урок преподносит нам наша сегодняшняя жизнь.

Анализ указанного вопроса исходит из соотношения общечеловеческого и конкретно-исторического. Как мы видели (уже на примере архетипов), существуют общечеловеческие, генетически закрепленные основания воспитания и образования. Однако каждый раз на проявления общечеловеческого накладываются конкретно-исторические условия. Можно сказать, что и общечеловеческое имеет конкретно-исторический характер . Так, испокон веков агрессивные инстинкты служили основой сохранения человеческого рода, проявляясь в воспитываемых поколениями навыках охоты, защиты своей жизни, имущества, свободы. Генетически заложенные, они приобретали конкретные, исторически обусловленные формы, усиливались направленным образованием и воспитанием. Наряду с этим, опять же на генетическом уровне, были заложены, как бы в качестве баланса, инстинкты «взаимопомощи и сотрудничества среди людей и животных как фактор эволюции». Так называется вышедшая почти столетие назад книга теоретика анархизма П. Кропоткина, который более известен нам в гротескном, окарикатуренном образе. Еще больше эта позиция подтверждается в современных исследованиях, и в первую очередь К. Лоренца (см.: Лоренц К. Агрессия. М., 1994. С. 114–115).