Эдуард Успенский - Тётя дяди Фёдора, или Побег из Простоквашино

- А может, не надо меня воспитывать? - говорит папа. - Мне уже скоро сорок.

- Мужчину надо воспитывать до пятидесяти, - отметила тётя Тамара, - а после уже перевоспитывать надо.

Потом она приказала:

- А сейчас перерыв на личное время. Всем отдыхать ровно шестьдесят минут.

Печкин быстренько всех обежал и в дом пригласил. Матроскин и Шарик в своих походных домиках с одной верхоплавкой на двоих явились. А что они - виноваты? Осень на дворе. Все просторы вокруг жёлтыми листьями усыпаны, даже речка. Какой уж тут клёв.

Дядя Фёдор не был особенно рад. Вместо того чтобы делом заниматься, дрова на тр-тр Мите из леса возить, зима же на носу, - он как-то кривобоко чижика-пыжика играл. Нужен ему этот чижик.

- А что потом? - спросил папа.

- Потом обед, - говорит тётя Тамара.

Это означало, что все отдыхают просто так, а кот Матроскин на кухне отдыхает за кастрюлями. И начало в нём закипать революционное возмущение.

Он обед, конечно, приготовил, но мысли у него включились в неправильную сторону.

...Вечером, когда все снова получили шестьдесят минут личного времени, чтобы выгладить и выстирать одежду, кот Матроскин решил создать подпольную организацию.

Он пригласил всех своих в подпол. Своими оказались: дядя Фёдор, Шарик, галчонок Хватайка и папа Дима.

- Вы как хотите, - говорит Матроскин, - а так жить нельзя.

- Правильно, - согласился папа. - Назревает революционная ситуация. Низы не могут, а верхи (он постучал пальцем в потолок) не хотят жить по-старому.

Галчонок Хватайка сразу закричал:

- Кто там? Кто там?

- Там они, - ответил папа, - чёрные полковники.

- Надо искать выход, - продолжил кот.

- Есть, - сказал Шарик. - У меня уже есть. Я уже нашёл. Очень интересный выход.

- Какой? - спрашивает кот.

- Надо выдать тётю Тамару замуж.

Идея всем понравилась. Все стали в уме женихов перебирать.

- За кого? - спросил Матроскин. - Уж не за почтальона ли Печкина?

- Нет, - отвечает Шарик. - Почтальон Печкин её не потянет. Надо её за профессора Сёмина выдать. За того, который язык зверей изучает. Он недавно из Африки вернулся, я знаю. Он крокодильские диалекты изучал.

- Но как это сделать? - спрашивает дядя Фёдор. - Ведь они даже не знакомы.

- А так, - говорит Шарик. - Знакомство по переписке. Мы между ними переписку наладим. Или через объявления в газете.

- Хорошо, - согласился Матроскин. - Налаживай. Какие ещё будут предложения и варианты?

Папа сказал:

- Тесновато ей в Простоквашине. Ей бы на большой государственный простор выйти. Давайте её в Государственную Думу выдвигать.

- А она справится? - сомневается Шарик. - Это ж какая работа. Это ж за всю страну думать надо!

- Она и в международном уровне справится, - говорит папа. - Она за всю планету думать может. Она там такое натворит!

- Вот пусть там и творит на международном уровне, - решил Матроскин. - А Простоквашино пусть в покое оставит.

Все за работу принялись. Шарик начал переписку между тётей Тамарой и профессором Сёминым налаживать. Матроскин и дядя Фёдор стали листовки обдумывать для выборов в Государственную Думу. А папу для воспитания на сеновал отозвали.

Тамара Семёновна тоже собрание устроила. Она собрала на сеновале всех взрослых и говорит:

- Можно, конечно, вести растительную жизнь. Жить как живётся: встал, поел, поспал. Снова встал, поел, поспал.

- На почту сходил, - добавил Печкин.

- На почту сходил, - подхватила тётя Тамара. - И всё! Через семьдесят лет жизнь прошла мимо. Люди должны быть куда-нибудь нацелены. На что-то очень важное.

- Мы не ракеты, - проворчал папа, - чтобы нас куда-то нацеливать. Надо просто жить.

- Ох, Димитрий, - сказала тётя Тамара, - ты уже дожился. От тебя сын сбежал. А была бы у него цель, никуда бы он от тебя не ушёл. Ну вот скажи ты мне, на что ты его нацеливал?

- На "книжку прочитать", на "в магазин сходить", на "в шахматы поиграть"...

- И только-то?! А если бы ты его нацелил к двухтысячному году космос освоить, на Луне в футбол играть с китайцами, он бы никуда бы не ушёл, он был бы делом занят.

- Он бы китайский язык изучал, - сказал папа.

Письмо, которое Шарик накалякал профессору Сёмину, было написано на синей бумаге с цветочками. Шарик торжественно его прочитал Матроскину и дяде Фёдору:

- "Уважаемый профессор! Какая хорошая погода стоит в Простоквашине! Одна таинственная женщина любит гулять около речки с собачкой ближе к вечеру. Это одинокая незнакомка средних лет с хорошим знанием жизни. Закачаетесь".

Матроскин спрашивает: