Валерий Гусев - Грабеж средь бела дня

От подъезда соседнего дома отъезжал крытый фургончик (типа «Газель»). Он проехал мимо нас. За его стеклом болталась на веревочке какая-то бомбошка. Похожая на собачку. А за рулем сидел человек в лыжной шапочке, надвинутой почти до носа…

А на следующий день нам стало известно, что в этом доме тоже обворовали квартиру. И тоже нашего ученика…

ЧП В 107-Й ШКОЛЕ

Едва после первого урока прозвенел звонок на переменку, дверь в наш класс приоткрылась и в щели показалась Лешкина голова. Он поискал меня глазами и заморгал так, что на щелканье его ресниц обернулся Бонифаций.

– В чем дело? Закрой дверь.

– А уже звонок был, - нахально возразил Алешка.

– Урок кончается не по звонку, - строго заметил Бонифаций, тряхнув кудряшками, - а по разрешению учителя. - И повернулся к классу: - Урок окончен. Можете быть свободны.

Из класса я выскочил первым.

– Ты чего? - спросил я. - Опять двойка?

– Опять кража! - выпалил мой брат. - В соседнем доме. Где вчера машина с собачкой отъезжала. Витьку Козлова из нашего класса обворовали.

Вот еще новость!

– Здорово? - спросил я.

– Еще как! Все деньги забрали, которые они отложили на каникулы.

Точно, я вспомнил, Витька хвалился, что за его пятерки родители обещали взять его с собой в поездку по зимнему Средиземному морю. Съездили…

– Зря Витька старался, - вздохнул и Алешка. - Он из-за этих дурацких пятерок целый месяц из дома не выходил, все учился и учился.

Вот и доучился! Но мы-то здесь при чем? Нам что, своих проблем мало? Я так и сказал Алешке.

– Ты что, Дим? - распахнул он глаза. - Ты такой равнодушный? Тебе Санька не жалко? И Витьку тоже? И ты на жуликов не злишься?…

Я почувствовал, что мой авторитет старшего брата стремительно падает на дно ущелья. И поспешил задержать это падение.

– Ну что ты! - воскликнул я. - Конечно, нет! - И тут же пожалел. Не Санька с Витьком, конечно.

– Значит, надо действовать! - вскипел Алешка. - Поймать этих жуликов, пока они весь город не обворовали!

– Милиция, - сказал я.

– Где? - встрепенулся Алешка, оборачиваясь.

– Этим занимается милиция, - уточнил я. - И наш участковый в том числе.

– Папа два раза говорил, - напомнил Алешка, - что без помощи общественности милиции очень трудно бороться с преступностью.

Вот он уже и общественность. Шерлок Холмс с двойками. «Папа говорил…» «Два раза!» Папа говорил, что надо учиться хорошо. Десять раз говорил. Или сто.

– Учеба никуда не уйдет, - отмахнулся Алешка. - Еще сколько лет впереди. А жулики без выходных работают. Наворуют и спрячутся. Никакая милиция их тогда не найдет. Папа говорил…

– Два раза? - перебил я.

– Три! Он говорил, что преступления легче всего раскрываются по горячим следам! Понял?

– И где эти следы? - снисходительно усмехнулся я.

– Вон они! - и Алешка показал глазами на Любашу, которая стучала каблучками по коридору с классным журналом под мышкой.

Слова его прозвучали так убедительно, что я и впрямь попытался разглядеть на полу горячие следы преступления. Только при чем здесь Любаша? Никаких видимых следов она не оставляла. Кроме звуковых - цоканья каблуков по паркету.

– Не туда смотришь, - с безжалостной иронией усмехнулся Алешка. - Они у нее под мышкой. - И снисходительно пояснил: - Точнее - в журналах.

Как бы в подтверждение его слов резко прозвенел звонок. И мы расстались. Не очень довольные друг другом.

Вторым уроком у нас тоже была литература. Но Лешка так загрузил меня своей настойчивостью, что я почти весь урок размышлял над его словами. И так задумался, что на вопрос Бонифация: «Оболенский, какими художественными средствами раскрывает автор образ Скалозуба?» - ответил:

– Раскрывает… По горячим следам.

– Это интересная трактовка, - коварно усмехнулся Бонифаций, когда в классе затих смех. - Нельзя ли подробнее?

– Он зубы скалит, - тихонько подсказала мне Милка Малышева, самая красивая девочка в нашем классе. И в нашей школе. В районе, наверное, тоже.

Это была необыкновенная девочка. Она вполне могла бы занять достойное место в Ведьмином углу среди колдунов и гипнотизеров. У нее были такие синие глаза… Вернее, такой глубокий взгляд, что никто не мог ей ни в чем отказать…

И я послушно повторил ее подсказку.

– По-моему, - рассердился Бонифаций, - это ты скалишь зубы. И очень несвоевременно. - Рука его с авторучкой ткнулась в журнал и сделала в нем характерную закорючку.

Юрка, который сидел за первым столом, обернулся и показал мне с усмешкой два пальца. А я ему - кулак.