Николай Виноградов - Максимкина сказка

«Нам пора идти дальше, – разбудила меня с утра бабушка Аля».

Солнце стояло уже высоко. Костерок прогорел. Мне было немного стыдно, за то, что я проспал.

Воздух свободы сделал свое дело. Расслабился ушастый, сказал я сам себе. Быстренько съел охапку травы, и наверно последний раз в своей жизни уперся. Ну, то есть, конечно же, не упирался в тропинку и не орал «ИА», просто сказал, что не пойду дальше, и даже не шевельну ни одним своим копытом, пока у меня не будет маленькой тележки, чтобы везти на ней бабушку Алю.

Видимо не всегда нужно орать и биться головой о стену, для того чтобы получить то, что хочешь.

«Хорошо, – сказала бабушка Аля, – только закрой глаза.»

Я послушно закрыл глаза ушами. А когда открыл, увидел очень красивую, удобную тележку с хомутом на ножках. Так – что нагнув голову и прижав уши, я мог впрягаться в тележку сам, и так же самостоятельно мог выпрягаться.

Бабушка Аля села в тележку, и мы двинулись дальше по тропинке. Впереди нас ждала дорога, много новых встреч и домик в лесу, в котором нам предстояло жить. Тропинка становилась все шире, трава росла все гуще и зеленей.

Ручейки попадались все чаще, они сливались в ручьи, ручьи в речки, речки собирались в большие реки. Ночевали мы всегда под открытым небом. Бабушка Аля разжигала костер, пила чай с печеньем, мне хватало травы. Иногда у нас на пути попадались небольшие деревушки. Про некоторые из них бабушка Аля говорила, что в будущем они станут большими городами.

Она даже называла их имена, Париж, Варшава, там бабушка Аля покупала молоко и хлеб. Однажды мы завернули в совсем уж маленькую деревушку. Всего пять домиков и два сарая. Бабушка Аля постучалась в дверь одного из домишек. Дверь открыла хозяйка. Из-за её спины выглядывало несколько не совсем умытых детских мордашек. Бабушка Аля купила краюху хлеба, головку сыра и кувшин молока. Погладила детишек по растрепанным головам, и совсем уже было собралась уходить, как всем нам пришлось обернуться на необычный шум. К дому приближался щенок. Сам он бежал молча. Зато в зубах у него торчала, кричала и хлопала крыльями большая пестрая курица.

– Опять украл, воришка, – запричитала хозяйка. – Опять мне за тебя извиняться перед соседями.

– Такой уж уродился, – обратилась она к бабушке Але. – Даже не знаю, что с ним и делать.

– Давайте я его заберу, – ответила бабушка Аля. Она подошла к щенку и вытащила у него из пасти курицу. Курица немного полежала на земле, видимо приходила в себя. Потом подскочила, отряхнулась и быстренько-быстренько побежала за ближайший сарай. Судя по встревоженному многоголосному кудахтанью, там её уже заждались подружки.

– Пойдёшь с нами, – сказала бабушка Аля щенку.

Тот посмотрел на уже заплаканных ребятишек, подбежал к ним и лизнул в щеку самого маленького. Бабушка Аля села в тележку, и мы покинули деревушку. Щенок бежал за нами, он ещё несколько раз обернулся на оставленный родной дом, но видимо понимал, что остаться никак не сможет. На дорожке щенок понемногу успокоился и даже повеселел. А когда мы остановились на завтрак, съел кусок хлеба, развеселился окончательно. Он бегал туда-сюда, и что-то вынюхивал.

– Мы назовем тебя Фигаро, – сказала щенку бабушка Аля, когда он набегался и прилег отдохнуть.

– Очень уж ты напоминаешь одного милого парикмахера. Фигаро здесь, Фигаро там, – тихонько напела она, – видимо что-то вспомнив. Услышав своё новое имя, щенок согласно кивнул и побегал туда-сюда ещё немного. Вот уж действительно, то здесь, то там. Мне пора запрягаться в тележку и топать дальше по дорожке. Пусть продолжит рассказ наш новый товарищ Фигаро.

– А кто такая эта бабушка Аля, – спросил я Максима.

– О это самая главная бабушка в моей сказке, – ответил Максим.

– Но про неё чуть-чуть позже, а сейчас рассказ щенка Фигаро.

Я щенок Фигаро. То есть сначала, когда я родился, и меня подобрали хозяйкины ребятишки, звали меня по – другому. И причем, все по – разному. Самый маленький в семье называл меня, Ава. Те, что постарше, кто, Тёпа, кто Лёпа. Самый старший, Шлёпа, а хозяйка просто Плут. Когда они меня притащили домой, хозяйка ругалась, еще один лишний рот. Тут она конечно права, ртов в семье хватало, а вот работников, раз, два и обчелся, хозяин и хозяйка. Пятеро детишек и я вислоухий – это уже не рабочие рты. Охранять в доме особо было нечего, поэтому я решил помочь как-то по другому. Носы вылизывать ребятишкам я не собирался, но помочь тем, кто вытащил тебя из канавы, приютил, обогрел, просто жизненно необходимо. Первым делом мне приглянулся башмак у соседа, ребятишек в доме пятеро, а у соседа аж два ботинка, вот я и поделился. Стащил у него башмак, а взамен перестал делать подкоп в его огород. Позже ботинок нашли на нашем крыльце, и меня немного отлупили, пока догоняли, зато самый младший успел в нем посидеть, пока старшие запускали его в ботинке по луже, как в кораблике и всем тогда было очень весело. За две ночи я утащил по веточке вязанку хвороста для костра у другого соседа, у него не было маленьких детей, которые ночью спали на полу возле холодного очага, а у нас не было дров. Конечно, иногда я делал свои темные дела и для себя. Косточка, взятая взаймы у соседского пса, нашим ребятишкам, конечно же была, ни к чему, и молоко, которое я выпил у нашей кошки из миски, без меня не прокисло бы.