Юлиана Алексеенко - Бота-Шарлотта

– У нас их много разных, – сообщила неведомая женщина сзади. – Вы можете посмотреть ещё на эти.

Но Эмилия смотреть не стала.

– Я беру эту, – сказала она и, расплатившись, понесла избранницу прочь.

Воспоминания о том, что случилось потом, были обрывочны. Комната, вещи повсюду, солнечный свет – много-много света, разговоры Эмилии по телефону – сначала на русском, потом на каком-то другом языке, который Бота сначала не понимала вообще, потом стала понимать фрагментами.

– Я вылетаю через 3 часа и уже к 12 буду дома, дорогой, – это была первая фраза на французском, смысл которой стал понятен Боте полностью, а вместе с ней будто стало понятно вообще всё в этом мире. Вскоре Бота, увы, была уложена в чемодан и надолго лишилась только что обретённой остроты чудесного ощущения жизни.

Спустя какое-то время она снова оказалась в комнате, но уже другой – это была парижская квартира Эмилии. Повсюду царил жуткий беспорядок, но на подоконнике Бота увидела цветочный горшок с диковинными стеблями и едва распустившимися умопомрачительной красоты бутонами. Бота смотрела на них, как заколдованная. Ей хотелось подойти к ним, прижаться лицом к одному из цветков, но ей мешало главное – она ещё не знала, что умеет ходить. Так и лежала почти сутки, слушая, как Эмилия болтает по телефону, наблюдая за мужчиной, который иногда заходил в комнату (она, конечно, сразу догадалась, что это тот самый «дорогой»!), и любуясь потрясающими цветами на подоконнике. Через два дня Бота появилась в доме Жюли. Эмилия подарила её своей юной племяннице со словами: «Это казахская кукла Бота. Я купила её на ярмарке народных ремёсел. Там было много похожих, но я выбрала самую чудесную! Смешная, правда? Она почему-то напоминает мне тебя в детстве. Надеюсь, она станет тебе подружкой». Семнадцатилетняя Жюли, конечно, уже вышла из возраста, когда дружат с куклами, но в этом была вся Эмилия – считая себя в свои тридцать совсем ещё девчонкой, она не могла не считать свою племянницу совершенным дитём. А кукла и правда стала Жюли подружкой, так что Эмилия, сама об этом не догадываясь, оказалась пророчицей. Знай она, какая дружба ждёт Жюли и Боту, она вряд ли подарила бы её племяннице – и без того подумывала оставить её себе, ведь все девочки любят кукол, даже если им иногда под пятьдесят.

Сначала Жюли долго смотрела на свой подарок – Бота тогда ещё не двигалась, но что-то неуловимое в ней притягивало. Потом в спальне девушка посадила её на кровать. Изредка поглядывая на куклу и улыбаясь, занималась своими делами. Не улыбаться ей было почти невозможно: её круглое личико с широким носом, немного оттопыренными ушками и азиатским разрезом глаз было добрым и смешным, чёрные густые косы отливали почти магическим синим блеском. Наряд был очень необычным – длинное холщёвое платье-халат, длинная меховая жилетка, какие-то мелкие, искусно выполненные вышивки повсюду, браслетики, бусы, медальон на верёвочке и тонкий с мелкими цветочками венок на лбу. Под платьем были смешные панталончики, а самым уникальным аксессуаром были её маленькие сапожки – их изготовление, наверняка, отняло у мастера много времени и терпения.

Жюли любовалась своей маленькой красавицей, немного даже жалея, что ей не 10 лет и она уже не играет с подружками в дочки-матери. Она несколько раз за вечер брала Боту в руки, трогала её платье, волосы, нежно касалась пальцем её личика и всё смотрела, смотрела в кукольные глаза… В них была такая глубина! Перед сном девушка посадила куклу на комод, а проснувшись утром, увидела Боту, сидящую на подушке у изголовья и словно ожидающую её пробуждения.

– Доброе утро, – подумала кукла.

Жюли одним рывком села на кровати и выпучила глаза.

– Что такое? – подумала Бота.

Глаза Жюли стали совершенно круглыми. Кукла зеркально выпучила глаза в ответ.

Просидев так с полминуты, Жюли снова легла. Сначала закрыла глаза, потом открыла снова. Кукла медленнее раза в три проделала то же самое.

Жюли снова села в кровати.

– Что с ней? – подумала Бота. И вдруг догадалась – она думает вслух. Испугавшись последствий, кукла прикрыла рот маленькой ладошкой, но назад хода не было. – Привет, Жюли.

– Я ещё вчера заподозрила, – сказала девушка себе под нос, вдохнула и задержала выдох. Она медленно встала с постели, растерянно пошла в один конец комнаты, потом в другой – ни один из них не заготовил для неё никаких дел. Тогда она подошла к кровати снова, как парализованная, посмотрела на куклу, отвернулась к окну. Стала снимать пижаму, но вдруг спохватилась, что не одна. Снова посмотрела на куклу, не сводившую с неё глаз. – Привет, Бота.