Алексей Карпов - Люминария. Солнце.com

Наконец, Мелиса добралась через заросли, прихватив с собой пустующий горшок и, вытряхнув из него землю, к пруду. Она села на камень, зачерпнула воды из пруда и тут заметила, что эти голубые искры движутся и не беспорядочно, а к поверхности в её сторону, сливаясь в общий поток, присмотрелась. Этими голубыми точками оказались глаза на усиках двуногих рыб, с двумя маленькими красными плавниками по бокам, вроде ручек ребёнка.

Двуногие рыбы, на двух перепончатых лапках, как у уток, пытались выбраться на сушу, одни шлёпались на камни и соскользали обратно вниз, в пруд, оставляя после себя полосы зелёной слизи, другие катались по кафельным плиткам пола, украшенным узорами, и пытались встать на ноги, потом они неуклюже вертелись, собирались с силами и пошли со всех сторон на Мелису. Их обвислые щёки – жаберные крышки, с зеленоватым оттенком, судорожно вздымались, хватая ртом воздух; лёгкие двуногих рыб перестраивались к воздушной среде. Тела их затряслись. Красные спинные плавники на шеях встопорщились веером.

Сначала эти эволюционировавшие рыбки показались ей довольно забавными, но когда они раскрыли свои трёхчелюстные пасти и обнажили ряды маленьких острых зубов, зашевелили длинными языками, сильфида испугалась не на шутку, уронила глиняный горшок, тот раскололся на части, и поползла растерянная и сбитая столку, по дорожке, потом подскочила и бросилась бежать, продираясь через заросли колючих веток к лестнице. Мерзкие твари бежали за ней, шлёпая по кафелю, шипели, спотыкались, падали и набрасывались друг на друга, так что все, кто бежал следом тоже падали, катились кубарем через голову. Пробегая мимо клетки с ожившим растением-мутантом, она услышала жалобный, вопль, едва слышный крик умирающего:

– Не оставляй меня здесь, с этими жуткими тварями. Они съедят меня живьём, они всё тут уничтожат.

Мелиса подхватила под левую руку горшок, а правой пятясь назад, быстро рисовала перед собой в воздухе жёсткой кистью решётку, но вышла какая-то сеть, линии неровные, рваные, с ячейками разной ширины, так что одни рыбы, побольше, застревали в нарисованной решётке, другие проскакивали, а третьи и вовсе стояли и смотрели, как беспомощно барахтаются в сети их собратья, делали выводы и искали брешь, где можно было спокойно пройти или обойти сеть. Двуногие рыбы быстро соображали, они эволюционировали прямо на глазах у сильфиды, и это ей показалось самым страшным.

– Нужно уничтожить этот аппарат. Ни о каком сигнале SOS, спасении и починки этой старой рухляди, полной быстро эволюционирующих монстриков и речи быть не может, – думала она, взбираясь вверх по лестнице и задвигая на крышку решётчатого люка шкаф, – эх… так и быть мне – на посылках, выполняя всякие незначительные задания. Королева сильфид, не посмотрит на то, что она – её дочь, не будет выслушивать сказки о разумных монстрах-рыбах с трёхчелюстными пастями в пруду оранжереи на нижнем ярусе радиозонда, затерявшегося в Бескрайнем океане, бурлящем, кипящем, над долиной вулканов.

Мелиса поставила на стол горшок с карликовым деревом и упала в кресло, размышляя, каким образом можно уничтожить в пух и прах такую стальную махину, но ничего в голову не приходило, ведь её звездолёт – не боевая машина и ядерные боезаряды на ней не предусмотрены. Чтобы стереть его кистью, придётся облазить его сверху донизу, вдоль и поперёк, нырять под воду, и к тому же уйдёт немало времени, чтобы стереть его даже самой большой кистью с лица океана.

– Под водой краски расплывутся…. – думала она, – нет эта затея бесполезная, даже если поднять эту махину, что вряд ли удастся и сбросить на пики торчащих подводных скал, на корпусе этого агрегата лишь образуется очередная вмятина. Аппарат хоть и не замысловатый в своём устройстве, но достаточно крепкий. Что же делать? И оставить его нельзя. Пока до него доберётся баржа, эти твари поумнеют и улетят далеко отсюда.

Пока она размышляла, как ликвидировать радиозонд, к лаборатории подкрадывалось существо, с длинными руками и ногами, спутанным волосом, похожее на девушку, в шкуре молочно-синего цвета и длинными треугольными ушами. За ней по решётчатому полу волочились лоскуты рваного белого платья, а на лице, поросшем шерстью, не осталось ничего человеческого.

Карликовое дерево в горшке, на столе пришло в сознание и увидело приближающегося зверя. Оно с трудом подняло истощённую ветвь перед собой, указывая за спину сильфиды. Последний голубой листочек на ветке-руке сорвался и спланировал на решётчатый пол. Глаза деревца были полны немого ужаса, ветки дрожали, но Мелиса смотрела в потолок и всё думала о чём-то.