Валентина Вылегжанина - Сквозь призму миров

Я ещё сильней сжал книгу. Некто просил помощи, а мы, как два последних труса, должны были бросить его. Трусость, конечно, свойственна каждому человеку и порой, оценив ситуацию всесторонне, невозможно определить степень благородства. Ведь эта черта соседствует с трусостью и не всегда чётко определяет границы.

– Будет ли это благородно? – спросил я Витьку. Он с волнением посмотрел на меня, но ничего не ответил. Мы вгляделись в кусты плотоядных цветов.

Вдалеке виднелись чьи-то слабые руки, которые взывали о помощи.

– Помогите! Помогите!

И вдруг, осознав, что благородство сильнее моего страха, я стал срывать с деревьев атласные ленты. Витька промолчал, догадавшись о моём намерении. Подхватив их, он связал ленты между собой. У нас получился крепкий канат. Теперь нужно было придумать к чему его привязать. Я хотел перепрыгнуть пропасть с цветами, как Тарзан, и спасти умирающую жертву. Это было бы вполне в духе Кирилла Соколова. Ведь он, не раздумывая, уже бы находился по ту сторону поляны. А чем я хуже него? Разве я просто начитанный слабак? Почему бы именно в этот момент мне не стать сильным? Я знал, что могу опровергнуть слова своего соседа – быть начитанным не означает быть слабым. Стать образованным и сильным – вот мой удел!

Деревья были слишком хрупкими, и если бы я привязал ленты к веткам, то попал бы в пасть к этим чудовищам, так и не узнав, кто же так настойчиво просит помощи. Мы с Витькой заметались над обрывом. Нужно было срочно принимать решение. Что делать дальше?

– Мишка, смотри! – закричал друг. Он показал мне торчащую скалу, на которой виднелись длинные, крючковатые камни. Мы с трудом накинули канат на камень, затем завязали большую петлю на его конце.

– Витька, даже если меня проглотит этот злосчастный цветок, тяни канат изо всех сил! Мы должны вернуться домой! Понял меня?

– Мишка, я не вернусь без тебя, а то меня мамка убьёт! Буду до последнего вздоха тащить тебя из пропасти.

Я кивнул своему другу, не понимая, чего он боится больше – своей мамы или потерять меня. Дружба в этот момент находилась на неопределённой черте и граничила с тревожным страхом. Я затянул петлю на поясе.

– Ну, Витька, с Богом! – так всегда говорила моя мама, когда ей предстояло делать что-то страшное. Например, перелёт в другую страну, ведь она была переводчиком и часто бывала заграницей. Я был уверен, что такой страны, как эта, она никогда не видела, и даже пожалел её. Жалость – чувство не из плохих качеств. Когда ты жалеешь человека, ты познаёшь его душу, сочувствуешь ему, ставишь себя на его место. Всё-таки жалость это положительная сторона человеческого характера.

– Что стоишь, как вкопанный? Испугался что ли? – перебил мои мысли Витька. – Давай лети! – и, видимо от избытка чувств, он столкнул меня с высокой горы. От неожиданности из моей груди вырвался крик: «Ааааааааааааааааа!». Высота была поистине велика, поэтому, пролетая над землёй на ненадёжной верёвке, в моей голове возникли печальные образы последних мгновений моей недолгой жизни. «Нет!» – сказал я себе, – «Я должен быть благородным, я должен быть сильным и смелым». Именно этому учил меня Кирилл Соколов. Как можно шире я раскрыл глаза и увидел брыкающиеся ноги в пасти у плотоядного цветка. На лету я ухватился за ногу и вытащил её из крепкого бутона. Верёвка стала возвращать меня обратно к обрыву, как настоящий маятник. Я крикнул изо всех сил: «Витька, тяни верёвку назад!», не успев рассмотреть того, кто находился в моих руках. Когда мой друг стал наматывать верёвку на скалу, как на крюк, я перевёл взгляд на спасённое мною существо.

– Полинка?! – у меня вырвался крик, – Полинка?! – повторил я.

Она лежала на моих руках, вытирая слёзы с лица и дрожащими губами произнесла: «Да, это я!».

Что вам сказать? В этот момент я почувствовал себя настоящим героем. Я – Тарзан, который спас девочку из лап чудовища. Я – сильный и смелый принц на белом коне. Коня у меня, к счастью, не было, иначе мы бы рухнули вместе с ним в пропасть. Верёвка, к сожалению, не выдержала бы такую тяжесть. Я подумал: «Теперь уж точно Полинка должна меня полюбить всей душой». Но вдруг я засомневался, подумав о том, что она так преданно смотрит на меня только из-за того, что я её спас. Будь на моём месте кто-то другой, она бы и его удостоила своим ласковым взором. Ох уж эти девчонки, никакой благодарности!