Дмитрий Галкин - Вологодские сказки

– Вы послушные девочки, или нет?

– Послушные, послушные! – закивали обе.

– Тогда слушайте! Видите, эту тропинку?

– Да, мы же на ней и стоим.

– Идите по ней и никуда не сворачивайте. И в раз дома будете. Понятно?

– Понятно!

И, взявшись за руки, они отправились к дому. Та, которая из сестёр не городская была, шла бойко. А другая, из столицы, идёт и хнычет. А тропинка вдруг в тёмную чащу заворачивает. Страшновато девочке стало. А как нарочно влево другая тропка поворачивает, ярким солнышком освещённая.

– Мариночка, давай, пройдём вот по этой тропинке, а? Вон она какая весёлая.

– Нет, Леночка, дядюшка что сказал? Никуда не сворачивать. Он у нас добрый. Просто так нас бы одних не отправил. Значит там не опасно. Пойдём!

А за солнечной тропинкой как раз болото и начиналось. А в болоте водяной уже притаился. И как услышал он рассуждение умной девочки, так и поперхнулся от злости.

– И что с ним стало?

– Известно, что! Лопнул от злости и утонул, – улыбнулась бабушка.

Мы засмеялись, а бабушка продолжила:

– А девочки прошли совсем немного по затенённой тропке и оказались дома. Вот вам и вывод: послушные дети к водяному не попадут. Уж я-то знаю. А теперь спать. Завтра вечером третью историю расскажу.

День выдался на редкость скучным. А всё потому, что бесконечно шёл дождь.

– О как! Словно из ведра поливает, – говорила бабушка, поглядывая в окна.

В такую погоду гулять, естественно, не пойдёшь. Поэтому мы с сестрой уже переделали все свои дела. С самого утра мы рисовали. Для этого нам каждому было куплено по одинаковому альбому для рисования. Одинаковые потому, чтобы у нас не возникало вопросов на тему «чей альбом лучше». Когда же рисовать нам надоело, мы играли в разные игры. В карточки, в слова, загадывали загадки и многое другое. Дождь прекращаться не собирался, и мы с сестрой ждали, когда наступит вечер. Ведь перед сном бабушка обязательно расскажет нам что-нибудь интересное.

– Идите чай пить! – раздался бабушкин голос.

Мы бегом понеслись на кухню.

– Я из подполья банку варенья достала. Клубничное. Сейчас с чаем попробуем.

На деревянной доске лежали ломти нарезанного белого хлеба. А в вазочке, в центре стола, конечно же, варенье. Аромат от него исходящий кружил голову и вызывал слюноотделение. Бабушка разлила чай, перекрестилась на икону и уселась за стол. Мы в это время старательно накладывали варенье на хлеб. Делали мы это очень аккуратно, стараясь, чтобы с ложечки не упало ни одной капли на клеёнчатую скатерть. Как же это вкусно: ароматное варенье и белый хлеб! Почему-то дома, в городе, мне совершенно не хотелось хлеба с вареньем. А у бабушки всё казалось таким вкусным! Надо сказать, ели мы тоже очень аккуратно. Особенно боялись накрошить на пол. Мы хорошо помнили одну из бабушкиных историй о строптивой Устинье. Так звали одну бабушкину знакомую. Она жила когда-то неподалёку. И вот, в сильную грозу, она сидела за столом, и пила чай с хлебом. Баба, по словам бабушки, она была не аккуратная. И накрошила она много крошек под стол. И вот ест она, ест, а Ангел Хранитель ей и говорит:

– Устинья, подбери крошечки с пола. Нельзя так неаккуратно есть.

– Не подберу! – отвечала строптивая Устинья.

– Подбери, не гневи Бога, – уговаривал её Ангел Хранитель.

– Пока не допью чай – не подберу!

Тут окно как распахнуло ветром, да как в него залетела молния – в раз Устинью и убило. С тех пор, как рассказала нам это бабушка, мы больше всего на свете боялись накрошить под стол. Зато, привычка аккуратно есть осталась с нами на всю жизнь. Мудрая была наша бабушка!

– Ну как, вкусно! – спросила она.

– Очень! – ответили мы хором.

– Небось, давно у вас свербит историю послушать?

– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, – деланно запричитали мы.

– Ладно, расскажу вам историю. Эвона, как исстрадались за день без гулянки. Ну, слушайте.

Сказ третий.

– Когда кота нашего Бусого гладите, слышите, как он урчит?

– Слышим, – отвечаем мы.

– А вы знаете, что это не урчание, а песня? Это все кошки и коты песню поют.

– Песню? – удивляемся мы, – а какую?

Бабушка пропела нам этот куплет ещё раз. Голос у неё был чуть дребезжащий, старушечий такой, но очень душевный.

– А почему – вилы и грабли? – спросили мы.

– Было это в давнишние времена. Тогда все скотину держали, а скотине – известное дело – сено нужно. Хоть лошадь у тебя, хоть корова. Или козы с овцами. По-за деревнями в те годы большие овины были. И в хороший год, в аккурат после Петрова дня, начинался сенокос. Событие это было! Особенно для тех, кто на дальние луга ходил. Девки в самоё лучшее наряжались, будто на праздник.