Дарья Эпштейн - Сказки для Яна

Король вошел. Его сын выбирался из-под стола, на котором дымились остатки глиняной миски. Стол стоял в центре маленькой лаборатории, местами он обгорел, а местами был изъеден какими-то веществами.

– Слишком много синего порошка, – пояснил принц, отряхиваясь. – В прошлый раз было слишком мало. Никак не найду нужную порцию.

Он снял защитные очки и посмотрел на отца.

– Что-то случилось?

Король тоже посмотрел на сына. Принц был настоящим принцем – отважным, умным, красивым, все еще по-мальчишески угловатым, так ведь с возрастом это пройдет… Но, чтобы разглядеть все это, нужно было сперва выманить его из лаборатории и уговорить сменить рабочий халат и весы на камзол и парадный меч. Его величество вздохнул. Он бы предпочел чаще видеть сына во дворе, на тренировках. Но разве можно спорить, когда на тебя смотрят такие глаза? Черные, как безлунная ночь…

– Ничего не случилось. Письмо от дяди получил. Он напомнил мне об одном обычае… Знаешь ли… Когда наследник престола достигает совершеннолетия, король должен устроить бал, и пригласить на него…

– … всех девушек королевства, – закончил принц. – Да, я знаю, пап. И что, я должен буду выбрать себе невесту?

Король беспомощно махнул письмом.

– Ну, это совсем не обязательно… Просто традиция. Хотя мы с твоей мамой так и познакомились. И мои родители, и ее родители…

– Ага, и родители ее родителей… и родители твоих родителей… И вообще все родители всех родителей. Неужели ни с кем из них не произошло чего-нибудь поинтереснее?

– Э-э-э… – король замялся, но принц уже отвернулся и принялся наводить порядок на столе.

– Хотя, какая разница, – сказал принц. – Традиция так традиция. Мне же не обязательно жениться на ком-то сразу после бала?

– Нет, конечно нет, – сказал король и принялся тереть лоб под короной. – Хотя, мы с твоей мамой…

– Да, папа, я помню.

Его величество покачал головой. Ну что ж, по крайней мере, он не против бала, так? Это уже хорошо. Вальтеру пришлось значительно хуже. Король шел в столовую, и его единственной мыслью было: «Дети! Ох, дети…». Он усиленно тер лоб.

А юный принц, закончив уборку, достал из шкафа засаленную тетрадку, уселся на хромой стул и начал писать. Он вел дневник уже несколько лет. Даже принцам приходят мысли, которые некому рассказать. Конечно, у него были и отец, и мать, и друзья, но чего-то не хватало. И он писал, так, как пишут письма. И каждая запись в его тетради начиналась со слов: «Дорогая сестра…»

Лук чуть подрагивал. Девушка опустила его и снова подняла, на этот раз твердо. Пальцы тянули тетиву.

– Какой… еще… бал? – спросила она и выстрелила.

Стрела попала точно в середину мишени. Вальтер, брат короля, стоял возле своей приемной дочери, заложив руки за спину. Когда стрела вонзилась в доску, он кивнул. Этот лук девушка сделала сама, под чутким руководством его жены. И теперь обстреливала его во дворе.

– Это традиция, – ответил Вальтер. – Там должны быть все девушки королевства.

– Ох, но мне-то зачем там быть? Я же не могу быть невестой – я сестра принца.

При этих словах Вальтер чуть заметно вздрогнул и поправил дочь:

– Двоюродная сестра.

– Это ничего не меняет.

– Да уж… – пробормотал Вальтер себе под нос.

Он был рад, что у него такая дочь, правда, рад. Она и не могла вырасти другой, с матерью-разбойницей и отцом-колдуном. Но иногда ему хотелось, чтобы она больше времени проводила за чем-то более мирным, например, вышиванием. И чаще носила платье. Он вспомнил, как привез ее сюда, маленькую принцессу в плетеной корзинке. И как рассмеялась его жена, впервые взглянув в эти черные, черные глаза.

– Понимаешь, Виринея… Я брат короля. А это обязывает нас быть на балу. Если мы не приедем, поползут слухи, сплетни… Ты знаешь, как я это не люблю.

– Вот сам и поезжай! С мамой. А я тут побуду. Присмотрю за замком и все такое.

Вальтер вздохнул. Иногда быть отцом – очень тяжело. Тогда он решил действовать по другому. Он произнес:

– Понимаю, тебе будет неуютно на балу… Ты не привыкла к платью…

– Вот и нет! – возразила Виринея.

– Ты думаешь, что будешь выглядеть нелепо…

– Нет!

– Боишься, что не выдержишь…

– Ничего я не боюсь! – воскликнула принцесса, и ее черные глаза засверкали. – Хорошо. Твоя взяла. Мы поедем на этот бал, только…

– Только что?